Пешки в чужой игре. Тайная история украинского национализма

Самих немцев потрясала дикая жестокость их «национально сознательных» помощников. Автор-антифашист Александр Шлаен описал реакцию командира 528-го немецкого пехотного полка майора Реслера, ужаснувшегося картине массовой расправы над мирными людьми, устроенной буковинцами в Житомире. В докладе высшему командованию Реслер свидетельствовал: «Я участвовал в Первой мировой войне, во французской и русской кампаниях этой войны, и отнюдь не страдаю преувеличенной чувствительностью… но никогда я не видел сцен, подобных описанной».

Первой из Житомира 21 сентября 1941 года прибыла передовая команда украинской полиции во главе с Б. Коником, а 23 сентября — «казачья сотня» под командованием И. Кедюмича. И Коник, и Кедюмич представляли ОУН бандеровского направления, в то время как прибывший в эти же дни «Буковинский курень» был подразделением ОУН-мельниковцев.

Киевских евреев, которым удавалось найти убежище и спрятаться, оуновцы разыскивали и убивали. Особенно в этой каиновой работе отличились полицаи Кабайда, Устименко, Ющенко и Баранюк. Эти садисты, как правило, патроны экономили, а убивали свои жертвы лопатами. «Казак» Ющенко, обнаружив в одном из убежищ еврейскую девушку, искалечил ее лопатой, после чего живьем захоронил в яме, тщательно утрамбовав землю.

Затем «буковинцы» были разбросаны по различным подразделеням полиции (45, 109, 115, 118-й батальоны), в составе которых продолжали карательную деятельность против партизанского населения Белоруссии. В конце войны многие из них оказались в немецкой 30-й дивизии СС и украинской 14-й дивизии СС «Галичина», в составе которых оставили кровавые следы в Польше, Франции, Словакии.

Вот как вспоминала зверства полицаев-оуновцев в Киеве еврейка Дина Проничева: «Обезумевшие люди вываливались на оцепленное войсками пространство — этакую площадь, поросшую травой. Вся трава была усыпана бельем, обувью, одеждой.

Украинские полицаи, судя по акценту, — не местные, а явно с запада Украины, грубо хватали людей, лупили, кричали:

— Роздягаться! Швидко! Быстро! Шнель!

Кто мешкал, с того сдирали одежду силой, били ногами, кастетами, дубинками, опьяненные злобой, в каком-то садистском раже».

Другой очевидец этих событий, еврей Ланцман, в своем письме Илье Эренбургу свидетельствовал о киевской трагедии: «Многие евреи, догадавшиеся о готовящейся им участи, предпочли покончить с собой, чем пойти на убой. Так, например, на Подвальной улице, на улице Ленина, Короленко и других улицах целый день на тротуаре лежали трупы евреев, выбросившихся из окон верхних этажей домов, в том числе целыми семьями…»

Подробности ликвидации гетто города Владимира-Волынского изложил в своих мемуарах, которые называются «Воспоминания лет, прожитых на Волыни», очевидец фашистского геноцида Эдвард Роса. Украинская полиция конвоировала евреев гетто к месту казни, в село Пятыдни, где собственноручно их расстреливала. Спрятавшихся в постройках гетто евреев полицаи разыскивали и убивали. Роса лично видел, как полицай застрелил еврея, прятавшегося на втором этаже одного из зданий.

Очевидец массового уничтожения евреев в Западной Украине Барух Мильх пишет, что сами немцы презирали оуновцев за их огромную подлость; считали бандеровцев и мельниковцев способными совершить любое преступление по одному лишь мановению немецкого пальца: «За похвалу любого немца — гут, гут! — они готовы были мучить, грабить, насиловать».

По подсчетам профессора Виталия Масловского, благодаря совместным усилиям гитлеровцев и их украинских подручных на протяжении трехлетней оккупации в западных областях Украины было уничтожено более двух миллионов человек, из них свыше 800 тысяч евреев, 200–220 тысяч поляков, около 400 тысяч советских военнопленных, свыше 500 тысяч местных украинцев.

Создание УПА и Волынская резня