Пешком по Москве

Храм Климента Папы Римского – ярчайший образец барокко середины XVIII века (Пятницкая ул., 26, стр. 1). Храм настолько величественен, что кажется задуманным не для купеческого Замоскворечья, а для одной из улиц столицы – Петербурга. Эффектный храм с мощными барабанами-ротондами и дворцовым оформлением окон породил легенду, что его задумал Алексей Бестужев-Рюмин, канцлер, чтобы подольститься к императрице Елизавете. Она захватила власть как раз в день памяти Климента Папы Римского. А раз заказчик – канцлер, то и автор проекта – главный архитектор Петербурга Пьетро Трезини. Скорее всего, это легенда. Московские купцы имели средства строить огромные храмы, а московские архитекторы – достаточно таланта, чтобы эти храмы потрясали нас спустя 300 лет. Церковь Климента возведена в 1769 году архитектором Алексеем Евлашевым, на деньги Кузьмы Матвеева. Матвеев владел несколькими заводами в Москве и на Урале, и у него был табачный откуп в Москве. То есть весь московский табак продавал Матвеев. У Матвеева дом был огромный, как раз напротив восточного фасада церкви. Это самый красивый фасад – чтобы храмоздатель любовался.

За рекой в Замоскворечье домов было мало – не было мостов. Как говорится, «за морем телушка – полушка, да рубль перевоз». Переправы были наплавные, понтонного типа, или как еще говорили в XVIII веке, – плашкоутные. Наступали периоды (в распутицу), когда в Замоскворечье было не добраться. Поэтому вокруг Кремля – палаты, а за рекой – сады, огороды, выкупленных из ордынского плена селят. И хотя с XVII века оседлали Москву-реку каменные мосты, традиция осталась: Замоскворечье – не престижный район. Зато тут охотно селилось купечество.

В Климентовском переулке стоит усадьба Петра Губонина (Климентовский пер., 1, стр. 1). Отсюда он руководил строительством конно-железных дорог в Москве и возведением храма Христа Спасителя. А самый большой вклад Губонина в развитие Москвы – строительство Комиссаровского технического училища. За финансовую помощь в организации политехнической выставки Губонин получил дворянство и выбрал девиз для герба: «Не себе, а Родине». Во время одной из встреч предприниматель поднес императору Александру II серебряную чернильницу с изображением народов России и надписью: «От бывшего крестьянина, ныне твоею милостью действительного статского советника Петра Губонина». Говорят, подарок не затерялся, а украшал царский стол. Усадьба Губонина многократно перестраивалась, сейчас ее занимает высшее учебное заведение.

Климентовский пер., 1, стр. 1

Губонин был истинно «замоскворецким» типом. Миллионер, построивший почти десяток железных дорог и с капиталом в несколько десятков миллионов рублей, ходил в старом картузе и сапогах бутылками. Звезды орденов Станислава и Анны надевал на старинный долгополый сюртук. Повадки его были старорежимными и оригинальными. В Петербург по делам он ездил в отдельном вагоне, где всю ночь с другом-компаньоном Василием Кокоревым играл в карты и пил шампанское с огуречным квасом. Затем в своих смазных сапогах, в кафтане, с мешком серебра шел в министерство. Начиная от швейцара и курьеров, со всеми сердечно здоровался и раздавал серебро сообразно достоинству. Кому в руку, кому в запечатанном конверте. Так беспрепятственно добирался до министра. Приезд Петра Губонина был для всего министерства праздником, сравнимым с Рождеством.

Фрагмент иллюстрации из книги «Наши знакомые. Фельетонный словарь современников». Автор сборника – В.О. Михневич (1841–1899)