«Светлейший говорит, что Москву до последней капли крови защищать будет и готов хоть в улицах драться. Вы, братцы, не смотрите на то, что присутственныя места закрыли: дела прибрать надобно; а мы своим судом с злодеем разберемся! Когда до чего дойдет, мне надобно молодцов и городских, и деревенских; я клич кликну дни за два; а теперь не надо, я и молчу. Хорошо с топором, недурно с рогатиной, а всего лучше вилы-тройчатки: француз не тяжеле снопа ржаного».
Большая Лубянка ул., 14.
Граф Ростопчин, назначенный в мае 1812 года главнокомандующим Москвы, развил бурную деятельность, начав с самых неожиданных мер. Прежде всего, он предписал все трактиры и рестораны очистить от распутных женщин и запирать в десять часов вечера. Потом проехал по лавкам, проверяя точность весов. Наказал квартального надзирателя, уличенного в вымогательстве. А заодно для острастки устроил разнос всей полиции, коей было тогда в Москве 300 человек. Главнокомандующий сам ежедневно принимал просителей, тут же разбирал их дела и выносил резолюции. А потом озабоченно сновал по Москве, распекая, грозя, воодушевляя. Его жесты всегда были направлены на публику. Заведя антифранцузскую пропаганду, он в первую очередь велел высечь собственного повара француза. Граф Ростопчин был горяч, решителен, неподкупно честен, но… несколько поверхностен.
Граф Ростопчин предлагал Кутузову сжечь Москву, и свое подмосковное имение Вороново с образцовым заводом при приближении французов таки сжег. А два московских дома с имуществом на полмиллиона рублей оставил на разграбление, чтобы не дать повода обвинить себя в корыстолюбии. Подводы отдал для вывоза казенного имущества. Этот страстный борец с французами, уйдя в отставку, жил в Париже. В Париже он написал по-французски брошюру, объясняющую свои действия и причину московского пожара, ведь обвиняли в поджоге именно людей Ростопчина.
Федор Ростопчин.
На советской открытке изображена окрашенная акварелью гравюра неизвестного австрийского художника. Московский пожар 1812 года. Оригинал хранится в ГМИИ имени Пушкина.
Большая Лубянка переходит в улицу Сретенка. В 1395 году на Русь пошел войной Тамерлан. Москву начали срочно окапывать, собрали и выдвинули к Оке войска, а для духовной крепи привезли из Владимира чудотворную икону Владимирской Богоматери. По преданию, она была написана евангелистом Лукой, в XII веке попала из Константинополя в Киев, и Андрей Боголюбский переместил ее во Владимир. Две недели икону везли, а кто-то говорит – несли на руках – в Москву. Входила процессия по Ярославской дороге, в то время именно так ездили во Владимир и обратно. Предание гласит, что Тамерлану во сне явилась одетая в багряные ризы жена в славе неизреченной, ее сопровождало бесчисленное множество грозных и могучих светлых воинов… На следующий день войско Тамерлана свернуло шатры и быстро отступило. И на месте встречи Владимирской иконы основали Сретенский монастырь и улицу назвали Сретенкой.