Пески Калахари

— Не пытайтесь уйти, отбросьте идею, которая овладела Стюрдевантом и Смитом. Они храбрые люди, но поступили неразумно. Мы — всего лишь крохотное пятнышко в океане пустыни. Если бы сюда вела хоть какая-нибудь дорога, мы давно обнаружили бы следы человека. Белые люди нацарапали бы свои имена на мягких камнях вблизи воды. Никто, кроме бушменов, не сможет добраться сюда. Разве что с воздуха, на самолете. Вы должны это твердо знать. Никто не в состоянии пересечь эти пески в фургонах и на волах, как в прежние времена. Никто не может взять с собой столько воды, чтобы не умереть от жажды.

— Они-то вернутся… — сказала Грэйс.

— Безусловно, — подтвердил О'Брайен. — Ведь это всего лишь вылазка на охоту. Я пришел к такому же выводу, — обратился он к Гриммельману, — и иду только за мясом. Стоит нам подстрелить какую-либо дичь, как мы сразу же поспешим назад. А если найдем воду, разобьем лагерь и провялим мясо.

Гриммельман одобрительно кивнул.

На следующий день Бэйн и О'Брайен проснулись поздно. Лишь только солнце перестало палить, они ушли, неся на плечах скорлупы страусовых яиц. О'Брайен держал в руках ружье. Отдыхая через каждый час, они двигались, все время меняя направление. Когда солнце поднималось, спутники выкапывали в песке широкую траншею и перекрывали ее колючими ветками кустарника, набрасывая на них сверху одежду. Они не отказывали себе в воде и часто, скинув платье, наслаждались относительной прохладой в тени.

— Как ты себя чувствуешь? — спросил О'Брайен.

— Устал, как и ты, — ответил Бэйн. — Но мне кажется, я не отстану.

— Такая жизнь по тебе, — проговорил охотник. — С каждым днем выглядишь лучше. Ты отощал, но кажешься сильнее и дышишь легче.

— Если не считать постоянного голода, то я, действительно, чувствую себя лучше, — согласился Майк. — Было бы у нас побольше мяса…

— Мы можем продержаться долго, — продолжал О'Брайен. — Только нас слишком много, даже если учесть, что ушли Стюрдевант и Смит.

— Перенаселение, — вставил Бэйн. — Ничего, я попытаюсь его ликвидировать, — сказал охотник.

— Не болтай, — возразил ему Майк, позевывая.

— Я вынужден буду это сделать, — настаивал О'Брайен. — Вчетвером мы не сможем здесь прожить долго.

— Возможно, нас заметит самолет…

— Лет, эдак, через десять, — бросил О'Брайен.

Бэйн закрыл глаза. Он очень устал и постарался поудобнее устроиться на песке. О'Брайен что-то еще говорил, но Майк уже не слушал. Он спал…

* * *

Наступил вечер.

Поднявшись, они снова двинулись вперед по еще не остывшему песку. В небе вспыхнули оранжевые полосы, окрасив пески в пурпурные тона, подул ветерок.

— Смит, должно быть, поступил глупо, попытавшись выбраться из пустыни, — произнес Бэйн.

— Я говорил ему это, — согласился О'Брайен. Он сел на песок, искоса поглядывая на Майка, словно готовясь к прыжку. На какое-то мгновение О'Брайен напомнил Майку солдат с острова Сайпана, бородатых, грязных и жестоких, особенно, когда они отсиживались в окопах. Один из них чуть было не пристрелил его по ошибке.

— Смит был хорошим парнем, — сказал Бэйн. Кивнув, О'Брайен поднялся на ноги. За ним встал Майк. Они пошли дальше. Стало темно. В лунном свете пески приобрели какой-то светло-серый оттенок. Бэйн думал, что ночь никогда не кончится. Он стал спотыкаться и падать от усталости. Когда охотник дождался его, они решили, что должны лучше всего идти друг за другом. Впереди пойдет О'Брайен с ружьем наготове, а сзади — Бэйн. Перед самым рассветом свершилось чудо. Поднявшись на возвышенность, О'Брайен увидел целое стадо антилоп. В лунном свете сотни животных застыли в молчаливой неподвижности. Вздрогнув от неожиданности, охотник вскинул ружье только тогда, когда антилопы бросились прочь, но успел выстрелить три раза.

Подбежал Бэйн. Вдвоем при свете начинающегося дня они осмотрели местность. Крупное сильное животное лежало на песке. Антилопа была еще жива. Они отошли от нее, ожидая конца. Рана смертельна, животное никуда не убежит, а тратить еще одну пулю, чтобы прекратить его мучения, они не имели возможности…

Майк отправился за колючими ветками, а О'Брайен принялся разделывать тушу. Словно из-под земли появились мухи и накинулись на сырое окровавленное мясо.

Разведя небольшой костер, охотники стали жарить мясо. Ели они его полусырым, запивая большими глотками воды из скорлуп.

— Два дня пути от наших гор, — проговорил О'Брайен.

— Сколько мы сможем унести? — спросил Бэйн.

— Не знаю, — ответил охотник. — Двое суток ходьбы с тяжелым грузом — трудная задача. Надо подумать.

— Ты добыл великолепный трофей, — заметил Бэйн. Насытившись, он почувствовал, как к нему возвращаются сипы.

— Если бы я промахнулся, то, наверно, застрелился бы! — воскликнул О'Брайен. — Это мясо… Как много их было! Однажды Гриммельман рассказывал мне, что видел колоссальные стада зебр в тысячи голов. Теперь я верю ему.

— А я все думаю о Стюрдеванте, — неожиданно произнес Бэйн. — У него есть ружье. Может быть, он еще жив.