Пески Офира (СИ)

— Да что с тобой такое творится? — проворчал бард. — Хочешь, отправимся обратно в Новиград.

— Это каким таким способом интересно?

— Очень простым.

Лютик достал из кармана медальон в виде нефритовой звезды, подошел к Геральту и повертел им перед носом у ведьмака. Геральт почувствовал слабый запах сирени и крыжовника. И этого было достаточно, чтобы поднять его обратно с кровати.

— Да-да, — бард закатил глаза. — Твоя дама сердца дала мне это. А еще вот что она сделала, — Лютик закатал рукав своей изящной хлопковой рубашки. На внутренней стороне правой руки была начертана руна. — Все это опознавательные знаки для ее подружки. Я ведь правильно понимаю? Она — ее подружка. Трисс сможет вернуть нас обратно в Новиград.

Геральт не отрываясь смотрел на магический знак, который сильно выделялся на слегка загорелой коже Лютика, на насыщенно-черные полосы, складывающиеся в причудливую руну.

Он не решился сказать барду, насколько это маловероятно. За ним постоянно следили, и если бы Трисс и смогла телепортировать его обратно, то скорее всего Искандеру не составило бы труда догадаться, по чьей вине пропал его ведьмак. В лучшем случае, чародейку просто бы выслали из страны. И тем самым положили конец всем ее амбициям. Про худший случай Искандер прозрачно намекнул сегодня утром.

— Я ничего не говорил, пока ты приходил в себя и вокруг нас крутился этот подозрительный офирец. Мало ли, что он мог бы унюхать. Признаюсь, я и ни сном, ни духом не ведал, что Трисс живет вместе с нами в одном лагере. А теперь, оказывается, мы с легкостью можем слинять отсюда и отправиться обратно. Кстати, Йеннифер попросила меня держать это в тайне, пока ты сам не захочешь вернуться в Новиград.

Лицо ведьмака приняло странное отсутствующее выражение. Он тихо ругнулся сквозь зубы. Зараза…

Что бы ни значила это простая любезность со стороны Йеннифер, даже искреннее и добровольное желание помочь ему, это уже не имело никакого значения. Он вдруг понял, что вопреки всему он хочет остаться в Офире, и причин для этого было сразу несколько.

— Эй, ты куда? — удивленно воскликнул Лютик.

Геральт, словно молния, вылетел из палатки и целенаправленно ринулся по поляне мимо попадавшихся на пути офирцев, даже не замечая, что грубо расталкивает некоторых из них руками. Солдаты, в свою очередь, тут же хватались за свои ятаганы, однако быстро убирали офирскую сталь обратно в ножны, едва признав в грубияне беловолосого иностранца, которому покровительствовал сам великий визирь, и только удивленно смотрели ему вслед.

Перед палаткой чародейки Геральт внезапно остановился. Буквально прирос к своему месту, напряженно разглядывая плотную натянутую ткань. Он стоял так очень долго. Даже слишком долго. Пока не выругался опять. Ведьмак решил больше не медлить, и наконец преодолел то огромное напряжение, которое сковывало его тело лишь мгновение назад.

Внутри палатка была отделана в темно-бордовых приглушенных тонах. Прямо у входа стояло трюмо с большим круглым зеркалом.На столике из красного дерева — в беспорядке лежали туалетные принадлежности. Куча неизвестных ведьмаку баночек с различными мазями и склянок с яркими разноцветными жидкостями. Малахитовые шкатулки, доверху наполненные драгоценностями. Рубины и изумруды величиной с яйцо, которые были разбросаны то тут, то там.

Геральт заметил большую расческу, инкрустированную панцирем черепахи, и вспомнил о прекрасных густых волосах Трисс. Ее особой гордости. Наобум открыл одну из высоких тонких склянок. Аромат розы и шафрана приятно щекотал нос. А еще немного ванили. И совсем чуть-чуть горького миндаля. Чтобы не было слишком сладко.

Геральт услышал короткий всплеск за перегородкой у дальнего конца палатки. На красивую ажурную ширму был небрежно наброшен лазурный халат, рядом валялись засыпанные пеплом и землей сандалии.

Не сомневаясь более ни секунды, он прошел дальше. Мимо шкафов, набитых свитками и книгами, еще одного изящного столика, на этот раз с исключительно письменными принадлежностями. Мимо высоких подставок, украшенных офирскими сладостями и фруктами, мимо удобных бархатных лежаков и корзинок с кореньями и травами. Мимо кувшинов с вином и резных сундуков с одеждой. С длинными замшевыми перчатками. Любимым аксессуаром Трисс.

Сама чародейка сидела в большой деревянной ванне. Окруженная мыльной пеной, которая прикрывала ее соблазнительные формы. При виде ведьмака Трисс тут же поднялась из ванны, но не произнесла ни слова. Мокрые рыжевато-каштановые волосы облепили ей руки и спину.