Пески Палестины

Бурцев промолчал. Награда его не интересовала. Его интересовало лишь время, которое они безнадежно теряли.

— … а еще обещает, что нам помогут доплыть, куда мы пожелаем, в самые кратчайшие сроки.

Стоп! А вот это совсем другое дело! Бурцев видел, как лихо команда Жюля управляет пиратским судном. С такими помощниками на борту они доберутся до Святой Земли гораздо быстрее. К тому же ребята Жюля, похоже, горло готовы грызть за свою королеву. Если с ними не договориться миром, будет драка. Если договориться — дружба до гроба.

— Ладно, Жюль, будь по-твоему.

Усач за малым не захлебывался от собственных приказов. Команда, численность которой возросла вдвое, носилась по палубе с удвоенной же скоростью. Услуги дружинников Бурцева больше не требовались. Скучковавшись вокруг воеводы, они отошли в сторонку. Чего под ногами-то зря путаться.

— Как думаешь, Джеймс, долго будем гоняться за королевой? — спросил Бурцев.

Брави прикинул. Оценил силу и направление ветра. Скептически глянул на грузный неф с кормовыми веслами вместо руля. Одобрительно — на расторопную команду Жюля.

— Меньше чем через полчаса пойдем на абордаж. Когг легче и идет увереннее нефа.

— Хорошо. Ядвига, спустись, пожалуйста, в трюм. Не упрямься, девочка, иначе тебя спустит туда твой разлюбезный пан Освальд. А ты, Сема, отдай-ка мне громомет. Молодец, что не потратил «невидимые стрелы» — хвалю.

Со вздохом сожаления китаец протянул ему «шмайсер».

— Кес кё се? — поинтересовался пробегавший мимо Жюль.

— Спрашивает, что это такое? — перевел Джеймс.

— Оружие Хранителей.

Жюль отпрянул в сторону.

Да, брави не ошибся. Уже минут через двадцать команда Жюля, похватав пиратское оружие, готовилась к абордажной схватке. Бурцев с соратниками тоже заняли места на носовой башенке судна.

Корабли сближались. На палубе королевского нефа суетились пираты. Из корзин на топах мачт, с кормовой надстройки навстречу преследователям полетели стрелы. С полдесятка вонзились в нос когга, в многострадальном парусе появились новые дырки. Беззвучно упал один из матросов Жюля. Вскрикнул, схватившись за плечо, другой.

Стрелки с когга ответили. Но, кажется, попали в мечущиеся фигурки на чужом корабле только Бурангул и дядька Адам. Все-таки расстояние еще приличное, а палуба под ногами пошатывается. Волна усиливалась и при такой качке трудно бить наверняка. Бурцев ждал. «Невидимых стрел» в «шмайсере» не так много, чтобы расходовать их понапрасну.

А пираты… Да, пираты прекратили бегство и готовились к бою.

Сто метров. Восемьдесят…

Стрелы с обоих сторон летели гуще. Вскрики раненных и умирающих слышались чаще. На нефе замелькали абордажные крючья. Кажется. разбойники, удалившись от «раумбота» и не слыша более раскатов смертоносного грома, пришли в себя, приободрились. Ребятки намеревались отбить свой когг. Бородатый здоровяк — по всей видимости, пиратский капитан или какой-нибудь авторитет этой разношерстой морской братвы — размахивал кривым мечом, что-то орал зычным голосом.

Семьдесят метров. Шестьдесят. Пятьдесят … Пора. С такого расстояния захочешь — не промахнешься. Отрывистый лай «шмайсера» разнесся над водой.

Бил Бурцев коротко и точно. Начал с громилы-бородача.

Вопли ужаса…

Корсарский «пахан» выронил меч, упал сам. Дальше Бурцев валил пиратов без разбору. Но целил только по верхней палубе, в кормовую надстройку да в топы мачт. Не хватало еще случайно зацепить королеву, как тех двух бедолаг из трюма затонувшего когга.

Сухой щелчок… Бурцев отбросил опустевший магазин. Вставил новый. Запасной. Последний. Опять открыл огонь.

Пираты запаниковали. Команда Жюля оцепенела в благоговейном трепете. Матросы и сам капитан, крестясь, бормотали душеспасительные молитвы. Когг сближался с нефом под звуки выстрелов. Обезумевшие пираты затеяли драку за шлюпки. На борту нефа имелось три лодки. И три кучи-малы возникли на палубе корабля. Хорошие мишени… Очередь. Очередь.

Еще щелчок. Патроны кончились. Как всегда, не вовремя. «Шмайсер» умолк. А команда Жюля все молилась. Бурцев глянул на Гаврилу. У Алексича на спине — труба фаустпатрона. За поясом — блин, додумался же! — граната. Бабахнуть, что ли, из гранатомета? Да нет, не стоит, пожалуй. Близко слишком: осколками своих покосит, да и пленникам в трюме достанется.

— Джеймс, скажи этим болванам, пусть действуют!

Джеймс сказал. Рявкнул, точнее. Французский, оказывается, при определенных обстоятельствах тоже может быть весьма грубым языком.

Картавая грубость брави возымела действие. Жюль и его команда вышли из оцепенения. Как раз вовремя! Нос когга с треском вломился в корму нефа. Толчок. Жуткий скрежет дерева о дерева. К счастью, удар пришелся вскользь, по касательной. Корабли не развалились и не пошли на дно.

С когга полетели «кошки». Поданные Алисы Шампанской, впрочем, не тратилимного времени на абордажную связку. Ребята Жюля прыгали на неф с ходу. Высота бортов у парусников оказалась примерно одинаковой, так что это был сейчас самый простой и быстрый способ атаки. Двое или трое моряков не рассчитали — упали в воду. Пришлось кидать канаты. Еще одного спасти не удалось — затерло бортами.