Пески времени

Но было слишком поздно. Уже в следующий момент началась всеобщая свалка, которую словно все только и ждали. Брошенная кем-то бутылка разбила стекло за стойкой бара. С громкими проклятиями люди летали и падали на опрокидывавшиеся стулья и столы. Рубио свалил с ног двоих, но третий, налетев на него, ударил его в живот. У него вырвался глухой стон.

– Рубио! Давай сматываться отсюда! – крикнула Лючия.

Он кивнул и, держась руками за живот, стал проталкиваться к выходу. Выбравшись из таверны, они очутились на улице.

– Нам нужно уходить отсюда, – сказала Лючия.

«Вы получите паспорт сегодня вечером. Приходите в восемь часов».

Ей надо было найти место, где можно было укрыться до этого времени. «Черт бы его побрал! И что он не сдержался?!»

Они свернули на улицу Санта-Марии, доносившийся сзади шум драки постепенно стихал. Через два квартала они подошли к большой церкви Санта-Мария. Вбежав по ступенькам, Лючия открыла дверь и заглянула внутрь. В церкви было пусто.

– Здесь мы будем в безопасности, – сказала она.

Они вошли в полумрак церкви, Рубио по-прежнему держался за живот.

– Мы передохнем здесь немного.

– Хорошо.

Рубио убрал руку с живота, и оттуда струей полилась кровь.

Лючии стало нехорошо.

– Боже мой! Что случилось?

– Нож... Он ударил меня ножом, – прошептал Рубио и упал на пол.

В панике Лючия опустилась возле него на колени.

– Не двигайся.

Сняв с него рубашку, она зажала ею рану, пытаясь остановить кровотечение. Лицо Рубио было белым как мел.

– Зачем ты полез в драку, идиот? – раздраженно сказала она.

– Я не мог допустить, чтобы они так с тобой разговаривали, – еле слышно прошептал он.

«Не мог допустить, чтобы они так с тобой разговаривали». Еще никогда в жизни Лючия не была так сильно тронута.

Она стояла и думала, глядя на него: «Сколько же раз этот человек рисковал своей жизнью из-за меня?»

– Я не дам тебе умереть, – горячо сказала она. – Я не допущу этого. – Она резко встала. – Я сейчас вернусь.

В комнате священника за ризницей она нашла воду, полотенца и промыла рану. Прикоснувшись к его лицу, она почувствовала, что у него жар, все тело было в испарине. Лючия положила мокрое холодное полотенце ему на лоб. Глаза Рубио были закрыты, и казалось, что он спит. Положив его голову к себе на колени, она что-то говорила ему, не думая о смысле своих слов. Она говорила, чтобы сохранить в нем жизнь, заставляя его держаться за тоненькую нить, которая связывала его с этим миром. Она говорила и говорила, боясь остановиться даже на секунду.

– Мы будем вместе работать на твоей ферме, Рубио. Я хочу познакомиться с твоей мамой и твоими сестрами. Как ты думаешь, я им понравлюсь? Я очень хочу, чтобы это было так. Я умею хорошо работать, дорогой. Ты увидишь. Я еще никогда не работала на ферме, но я научусь. У нас будет самая лучшая ферма во всей Испании.

Она проговорила с ним весь день, обтирая его пылавшее тело, меняя повязку, кровотечение почти прекратилось.

– Ты видишь, любимый! Тебе уже лучше. С тобой будет все в порядке. Я же говорила тебе. У нас впереди такая прекрасная жизнь, Рубио. Только не умирай, прошу тебя. Пожалуйста!

Незаметно для себя она начала рыдать.

Лючия смотрела, как, окрасив стены сквозь цветные стекла церкви, медленно исчезали предзакатные тени. На сумеречном небе погасли последние лучи заходящего солнца, и наступила темнота. Она вновь сменила Рубио повязку и вдруг услышала звон колокола, раздавшийся так близко, что она вздрогнула. Она считала, затаив дыхание: один... три... пять... семь... восемь. Восемь часов. Он звал ее, напоминая ей, что пора идти в ломбард. Пора бежать от этого кошмара, спасаться.

Склонившись над Рубио, она вновь пощупала его лоб. Он весь горел. Тело было влажным от испарины, а дыхание – частым и прерывистым. Кровь из раны не текла, но у него могло быть внутреннее кровотечение.

«Проклятие. Спасайся, Лючия».

– Рубио, милый...

В полубессознательном состоянии он открыл глаза.

– Мне нужно ненадолго уйти, – сказала Лючия.

Он сжал ее руку:

– Прошу тебя...

– Все хорошо. Я вернусь, – прошептала она.

Она поднялась и долго смотрела на него прощальным взглядом. «Я не могу ему помочь», – подумала она.

Взяв золотой крест, она повернулась и поспешно вышла из церкви. Ее глаза были полны слез. Нетвердой походкой она вышла на улицу, затем быстро зашагала в сторону ломбарда. Ростовщик со своим родственником уже, наверное, ждут ее там с паспортом – ее пропуском на свободу. «Утром, когда в церкви начнется служба, Рубио найдут и отправят в больницу. Его будут лечить, и он выздоровеет. Если только он доживет до утра, – думала Лючия. – Но это уже не моя забота».

Впереди показался ломбард. Она опаздывала на несколько минут. Ей уже был виден горящий в окнах свет. Ее ждут.

Она ускорила шаг, затем побежала. Бросившись через улицу, она влетела в открытую дверь полицейского участка.

За столом сидел офицер в форме. Он поднял глаза на вбежавшую Лючию.

– Вы мне нужны, – воскликнула Лючия. – Мужчину ударили ножом. Он может умереть.

Не задавая вопросов, полицейский поднял трубку и что-то проговорил.

– К вам сейчас подойдут, – сказал он Лючии, положив трубку.