Пески времени

Молинас и Арранго подвели Хайме к стулу. Они сняли с него наручники и пристегнули его к сиденью, затянув на его руках толстые ремни. Доктор Анунсьон и начальник тюрьмы де ла Фуенте молча наблюдали. Сквозь запертую тяжелую дверь было едва слышно монотонное бормотание священника.

Посмотрев на Хайме, де ла Фуенте пожал плечами:

– Это не столь важно. Бог все равно поймет, что он говорит.

Сзади к Хайме подошел великан с гарротой в руках.

– Хотите, чтобы вам закрыли лицо? – спросил Гомес де ла Фуенте.

– Нет.

Взглянув на великана, начальник тюрьмы кивнул. Подняв гарроту, палач наклонился над Хайме.

Стоявшим за дверью охранникам были слышны крики толпы на улице.

– Знаешь, – тихо сказал один из них, – я бы очень хотел сейчас быть там на улице с ними.

Через пять минут зеленая дверь открылась.

– Принесите мешок для тела, – сказал доктор Анунсьон.

В соответствии с инструкцией тело Хайме Миро было тайно вынесено с черного хода тюрьмы. Мешок бросили в кузов ничем не приметного фургона. Но как только он выехал за территорию тюрьмы, толпа, словно притягиваемая каким-то волшебным магнитом, подалась вперед.

– Хайме!.. Хайме!..

Но крики стали уже приглушеннее. Мужчины и женщины плакали, а их дети с недоумением смотрели, не понимая, что происходит. Проехав сквозь толпу, фургон наконец выехал на шоссе.

– Боже мой, – проговорил шофер. – Просто какое-то наваждение. В этом парне, должно быть, что-то было.

– M-да. И тысячи людей это тоже понимали.

В два часа пополудни того же дня начальник тюрьмы Гомес де ла Фуенте и два его помощника Хуанито Молинас и Педрос Арранго вошли в кабинет премьер-министра Мартинеса.

– Хочу поздравить вас, – сказал премьер-министр. – Казнь прошла удачно.

– Господин премьер-министр, мы пришли не для того, чтобы принимать ваши поздравления, – сказал начальник тюрьмы. – Мы подаем в отставку.

Мартинес в изумлении уставился на них:

– Я… я не понимаю. В чем…

– Это вопрос гуманности, ваше превосходительство. Мы только что смотрели, как умирал человек. Возможно, он и заслужил смерть. Но не такую. Это… это бесчеловечно. Я больше не хочу принимать в этом участие. И мои коллеги испытывают те же чувства.

– Может, вам стоит еще подумать? Ваши пенсии…

– Мы должны считаться с нашей совестью. – Начальник тюрьмы де ла Фуенте протянул премьер-министру три листка бумаги: – Вот наши заявления об отставке.

Поздно вечером того же дня фургон пересек французскую границу и направился к деревушке Бидаш неподалеку от Байонны. Он остановился возле опрятного деревенского домика.

– Приехали. Давай выгружать тело, пока оно не начало смердеть.

Дверь открыла женщина лет пятидесяти:

– Привезли?

– Да, мадам. Куда вам это… его положить?

– В гостиную, пожалуйста.

– Хорошо, мадам. Я бы не стал долго тянуть с захоронением. Понимаете, о чем я?

Она смотрела, как двое мужчин внесли мешок и положили на пол.

– Спасибо.

– Не за что.

Она немного постояла, глядя на отъезжавший фургон.

Из соседней комнаты вышла еще одна женщина. Подбежав к мешку, она торопливо расстегнула его.

На них с улыбкой смотрел Хайме Миро.

– А знаете, – сказал он, – от этой гарроты моей шее действительно не поздоровилось бы.

– Что будем пить, красное вино или белое? – спросила Миган.

Глава 43

Бывший начальник тюрьмы Гомес де ла Фуенте, его бывшие помощники Молинас и Арранго, доктор Анунсьон, великан-палач, уже без маски, сидели в зале ожидания мадридского аэропорта Барахас.

– Я все же думаю, что вы зря не хотите лететь со мной в Коста-Рику, – сказал де ла Фуенте. – С этими пятью миллионами долларов вы могли бы купить целый остров.

Молинас покачал головой:

– Мы с Арранго хотим в Швейцарию. Мне надоело солнце. Там мы займемся молоденькими лыжницами.

– И я тоже, – отозвался великан.

Они посмотрели на Мигеля Анунсьона.

– Ну а вы, доктор?

– Я – в Бангладеш.

– Куда?

– Да-да. На эти деньги я открою там больницу. Знаете, я давно думал об этом, еще до того, как принял предложение Миган Скотт. И я рассудил так: если я могу спасти жизнь многим невинным людям, оставив в живых одного террориста, то это хорошая сделка. Кроме того, должен вам признаться, мне нравился Хайме Миро.

Глава 44

Все лето во Франции стояла замечательная погода, и фермеры не могли нарадоваться богатому урожаю. «Было бы так каждый год, – думал Рубио Арсано. – Но год был удачным не только поэтому».

Сначала – свадьба, а затем – год назад – у них родились близнецы. «Трудно даже представить, что можно быть таким счастливым».

Начинался дождь. Развернув трактор, Рубио поехал к сараю. Он думал о своих близнецах. Мальчик рос здоровым и крепким. А его сестренка! Ну просто маленькая разбойница. «Ох и доставит же она своему парню хлопот. – Рубио улыбнулся своим мыслям. – Вся в мать».

Поставив трактор в сарай, он направился к дому, чувствуя на лице холодные капли дождя. Открыв дверь, он вошел в дом.

– Ты как раз вовремя, – улыбнулась ему Лючия. – Обед готов.

Преподобная мать Бетина проснулась с предчувствием того, что должно произойти какое-то чудо.

«Конечно, – думала она, – произошло уже довольно много хороших событий».