Пески забвения

Также крепко обнявшись, как в былые времена, расспросив о родных и близких, о работе, о том, как прошла для них последняя зима, он завел своего гостя домой. Сабыр послал своего старшего сына подсматривать за недалеко пасущимся стадами гостя, коим был, сейчас Адиль, чтобы они могли поговорить некоторое время по душам. Сабыр его пытал своими расспросами, расспрашивая о разном. Адиль же, уже, будучи спокойным за свои стада, но все же в нетерпении, отвечал, как мог подробно, о своих делах и о себе лично. Сабыр, был его не намного старше, и все же он, как и подобает в таких случаях, соблюдал такт и тон.

Попив чай и отведав на скорую руку, приготовленную его женой туски-ас30 они вышли во двор. Наконец, улучив момент, оставшись наедине, Сабыр, поинтересовался, насчет наличия у него его детей. Адиль, так не хотевший этого вопроса о своей личной жизни, и было уже радостного, что скоро они пойдут к щенкам, уже раздосованный этим, помахал отрицательно головой.

– Кудай каласа, успеете. Ваше дело молодое – заметив эту случившуюся оказию, Сабыр, подбодрив его хлопком по плечу, уверенно зашагал вперед.

Ожидание встречи собак тобет, взволновало его и он ощутил некую оторопь от предстоящей встречи.

–Все, началось – подумав про себя, сказал он и, не успевая за широченными шагами своего дяди, поплелся за ним.

Проведя его за дом к сараю, он остановился и, посмотрев на него, заулыбавшись, сказал:

–Адике31, просто не делай резких движений. Собаки мои спокойные. Остальное сам увидишь на месте.

Мать собаки лежала возле щенков. Завидев чужого человека, она приподнялась и, было только, более внимательно его изучить, подняла свой нос в его сторону. Присутствие хозяина успокоило ее и она, подойдя к нему, дала охотно себя погладить. Ее вытянувшее, но исхудавшее кормлением щенков тело, поразило Адиля своим изяществом. Меж тем, своими размерами, особенно выделялась голова и шея. Медленные и плавные движения ее, только настораживали гостя. Подойдя к Адилю, она обнюхала его. Только по настоянию Сабыра, он решился погладить ее. На это, уже успокоившись, она помахала своим обрубленным хвостом. В тот момент, извиваясь меж ног, щенки сновали свой нос куда попало. Их было трое. Два кобеля и одна сучка. Щенкам было месяц отроду. Пушистые создания были смешными и походили на плюшевых игрушек. Пробуя толкнуть друг друга, они хотели свалить своего визави, но получалось все наоборот: они сами валились и, как перевернутые степные черепахи, в попытке снова встать, смешливо дергали своими ножками. Адиля это веселило, пока он не почувствовал подошедшего, на запах и звук, сзади, отца щенят.

В этот момент, все тело его одновременно охладело и вспотело. Огромный, как лев, он принюхивался к незнакомому запаху гостя и, только среагировав на команду хозяина, он тоже отпустил свое внимание от него. Получив возможность поближе рассмотреть собаку, Адиль попытался запечатлеть увиденное.

Перед ним стояла не собака, перед ним стоял, в обличии собаки, воин. Воин степи, казахский тобет. Огромная широкая голова, с резко обозначенными надбровными дугами и затылочным бугром. Низко подрезанные уши. Лоб плоский, широкий, с плавным переходом на морду. Морда немного короче черепа, с широкой спинкой носа. Мочка носа крупная и черная. Верхняя губа толстая, закрывает нижнюю челюсть, немного образует брыли. Нижняя челюсть широкая, с мощными хорошо выраженными скулами, глаза маленькие, надежно защищены и сидят глубоко. Поясница и круп широкие, хорошо обмускуленная и низко поставленная шея, как продолжение тела, с грубой шерстью на нем, образовывала как бы гриву. Ноги у него были толстыми, массивными, мускулистыми, причем все. Хвост был поставлен умеренно высоко и обрублен он был наполовину. У собаки над глазами имелись светлые пятна.

Как неким мифическим четырехглазым созданием, смотрел сейчас он на незнакомца. Адиля все увиденное убеждало в том, что перед ним стоит и нежится, воистину «бриллиант степи», грозный исполин и верный спутник далеких номадов, великое творение славных жителей бескрайних казахских степей!

Обнюхав свою самку и подбежавших было щенят, кабель уверенно и плавно подошел к Адилю. Настойчивость во взгляде собаки, велело незнакомцу, подчиниться и сделать то, чего так хотела собака.

Поглаживая его голову, он обратил на то, насколько его грубая и натруженная ладонь, на голове собаки, показалось маленькой. Голова собаки, для Адиля показалось как некой скалой, чье величие и неподвижность, смутили его. Не сказать, что собака была не мощной и одновременно неграциозной – это было не сказать ничего. Множество следов и шрам, от полученных когда-то ран, на голове собаки, говорили ему, как и с кем, они были получены… И только теперь, поглаживая собаку, он обратил уже на ласковые и добрые его глаза, которые его вмиг успокоили. Получив свою порцию ласки, видать и было заскучив от них, кобель, на призывы игравших неподалеку детей, одернулся и удалился к ним.