Песнь Ахилла

Хорошо, что в темноте не было видно, как я покраснел. Голос кентавра стал куда строже.

Я откашлялся, в горле пересохло, голос вдруг перестал мне повиноваться.

– Прости, – сказал я. – Ахилл ни в чем не виноват. Я пришел по собственной воле. Он не знал, что я приду. Я не думал… – Я осекся. – Я надеялся, она не заметит.

– Глупо было так думать. – Лицо Хирона скрывала глубокая тень.

– Хирон… – храбро начал было Ахилл.

Кентавр вскинул руку:

– Так уж вышло, что эту весть от нее я получил нынче утром, когда вас тут еще не было. Так что хоть вы и поступили глупо, но обмануть меня – не обманули.

– Ты все знал? – Это сказал Ахилл. У меня бы духу не хватило говорить так смело. – И все уже решил? Ты не выполнишь ее приказ?

В голосе Хирона послышалось грозное недовольство:

– Она богиня, Ахилл, а кроме того – твоя мать. Ее желания так мало тебя заботят?

– Я почитаю ее, Хирон. Но тут она ошибается. – Он так крепко сжал кулаки, что вздувшиеся жилы были видны даже в полумраке.

– И в чем же она ошибается, Пелид?

Я глядел на него сквозь тьму, в животе все так и сжималось. Я не знал, что он ответит.

– Ей кажется, что… – на миг он замешкался, и я почти перестал дышать, – что раз он смертен, то недостоин быть моим спутником.

– А ты думаешь, достоин? – спросил Хирон.

В его голосе не было ни единого намека на то, какого ответа он ждет.

– Да.

Щеки у меня запылали. Ахилл, вскинув подбородок, выпалил это слово без всяких колебаний.

– Ясно. – Кентавр поглядел на меня: – Что скажешь, Патрокл? Достоин ли ты этого?

Я сглотнул.

– Я не знаю, достоин ли. Но я хочу остаться. – Я замолчал, снова сглотнул. – Прошу тебя.

Наступила тишина. Затем Хирон сказал:

– Когда я привез вас сюда, то еще не решил, как поступить. Фетида везде видит изъяны, и что-то из этого и впрямь можно счесть изъяном, а что-то – нет.

Я снова ничего не мог прочесть в его голосе. Во мне поочередно вспыхивали то надежда, то отчаяние.

– Но она молода, и ее роду свойственны предрассудки. Я старше и льщу себе тем, что лучше разбираюсь в людях. Пусть Патрокл остается твоим спутником, я не возражаю.

Мое тело вдруг показалось мне полым, облегчение пронеслось по нему как буря.

– Она будет недовольна, но мне не впервые противостоять гневу богов. – Он помолчал. – А меж тем уже поздно, и вам пора спать.

– Благодарю тебя, наставник Хирон.

Ахилл говорил бойко, искренне. Мы встали, но я замешкался.

– А можно… – Я дернул рукой в сторону Хирона.

Ахилл все понял и скрылся в пещере.

Я повернулся к кентавру:

– Я уйду, если тебе будет грозить беда.

Наступило долгое молчание, мне даже показалось, что он не услышал. Но наконец он ответил:

– Не стоит отдавать без боя то, чего ты достиг сегодня.

На этом он пожелал мне доброй ночи, и я вошел в пещеру вслед за Ахиллом.

Глава девятая

На следующее утро я проснулся от негромких звуков у входа – Хирон готовил завтрак. Ложе было мягким, я хорошо выспался. Я потянулся и невольно вздрогнул, задев спавшего рядом Ахилла. Я взглянул на него – румяные щеки, ровное дыхание. Что-то во мне дернулось, под самой кожей, но тут Хирон вскинул руку, приветствуя меня, я робко махнул ему в ответ, и чувство это ушло.

В тот же день после еды мы начали помогать Хирону. Работа была легкой, радостной: мы собирали ягоды, ловили рыбу к ужину, ставили силки на куропаток. Так мы начали учиться, если это можно было назвать учением. Хирон предпочитал обучать не на уроках, а на примерах. Если бродившие по горам козы заболевали, мы учились смешивать слабительное для их прохудившихся желудков, а когда они выздоравливали – готовить припарки от клещей. Когда я свалился в расщелину, сломал руку и рассадил колено, мы научились накладывать лубок на перелом и промывать раны, а заодно узнали, какие травы не дают лихорадке попасть в кровь.

На охоте, после того как мы ненароком вспугнули коростеля из гнезда, он показал нам, как двигаться бесшумно и как читать каракули птичьих следов. И как лучше прицелиться из лука или пращи при встрече со зверем, чтобы его смерть была быстрой.

Если нам хотелось пить, а бурдюка с водой у нас не было, Хирон показывал нам, в корнях каких растений можно отыскать капли влаги. Непогодой валило эвкалипт – и мы учились плотничать, стесывали кору, шлифовали и остругивали обломки ствола. Я сделал рукоять для топора, Ахилл – древко для копья; Хирон пообещал, что вскоре мы сможем выковать к ним и лезвия.

По утрам и вечерам мы помогали ему с приготовлением еды, сбивали жирное козье молоко для сыра и простокваши, потрошили рыбу. Нас, царевичей, прежде не допускали до такой работы, и теперь мы с охотой на нее набросились. Следуя указаниям Хирона, мы с восторгом глядели, как у нас на глазах густеет масло, как шкворчат и застывают фазаньи яйца на раскаленных в костре камнях.

Прошел месяц, и как-то за завтраком Хирон спросил нас, чему бы мы еще хотели научиться.

– Вот этому. – Я указал на висевшие по стенам инструменты.

«Для хирургии» – вот как он сказал. Он снял их со стены, один за другим, показал нам.