Песнь банши (СИ)

День близился к своему закату. Алые и оранжевые лучи заполнили небо своим светом, заставляя мечтательно улыбнуться, наслаждаясь открывшимся видом. Белоснежные, пушистые облака медленно окрашивались в кровавые оттенки, пока золотой диск медленно тонул за линией горизонта. Напоследок, осталась лишь залитая багряным сиянием вспышка, что ознаменовала переход к вечеру. Это было красивое действие от которого внутри все дрожало от восхищения и перед глазами вставал образ могущественного Создателя, что менял день на вечер.

Луна не спеша, словно заигрывая с жителями Лакмэ поднималась на небо, освещая лес своим серебристым ласкающим светом, от которого я восторженно улыбнулась и чуть прикрыла глаза. Хотелось насладиться той силой и появившимся мгновением единения с магией и природой, которое дарил именно этот переход, что происходил раз в день. Это было лучшее время, считавшееся волшебным для всех жителей нашего бескрайнего мира.

Я всегда любила вечер. Это было мгновение спокойствия и некой тайны, которую не нужно было разгадывать, и которой можно было просто наслаждаться. Луна влекла меня, словно во мне текла кровь оборотней, хоть это было и не так. Она манила, как пламя безудержно завлекая к себе маленьких мотыльков. Но я восхищалась магией луны и ее силами. Она давала надежду на то, что следующий день изменит наши жизни и будет лучше предыдущего.

Эта, пожалуй, была единственная надежда, которую мог обеспечить наш мир.

Скрестив ноги, я села на колючую, молодую траву, что щекотала даже сквозь ткань брюк. Закатав рукава своей хлопковой рубашки, начала наносить магические символы себе на предплечья. Это было необходимо и являлось частью предстоящего ритуала.

Время полнолуния близилось, и нужно было начинать избавление Фоса от его прилипчивости к моей сестре. Мы точно рассчитали время и пик процесса должен был прийтись как раз на восход полной луны, когда ее свет неудержим и имеет большую силу, восполняя потраченную магию.

Я боялась ошибиться, но желание помочь Лаэрту заставило меня сцепить зубы вместе и продолжить.

Отец помог перетащить Фоса в центр круга и положить его рядом со мной. Дракон не хотел нам помогать и всеми силами сопротивлялся. Он даже пытался лягаться, словно был не драконом, а жеребцом местным. Его ноги и руки жили отдельной жизнью, нанося удары до всего до чего могли дотянуться. Яд Аванаты переставал действовать, и ящер обретал свои силы.

Мне не нужно было особо двигаться во время всего процесса, главное, чтобы Лаэрт несильно дергался. Но у нас для этого была Аваната, которая сделала небольшой разрез на шее дракона и тот застыл, будто каменное изваяние. Мой подопытный был в сознании, но не мог сопротивляться. Практически. Лишь дергался от раздражения время от времени и много рычал и матерился. Последнего было даже слишком много, у меня аж уши покраснели от тех эпитетов, которые употреблял мужчина.

— Можешь начинать, Гайя. Я буду питать тебя своей силой, и это поможет контролировать выброс энергии.

Я как раз закончила рисовать символы на своих руках и теперь могла приступить к ритуалу.

Как же это было волнительно. Но нужно было собраться с силами.

— Magica lunae sollemne sanguinis, — первые слова, произнесенные мной, заставили волосы на голове зашевелиться, а руки начали дрожать. Слова начали ритуал, и я ощутила колоссальный взрыв силы, что влился в мое юное, неподготовленное для подобного тело. — Rogamus autem vos vires ad evacuandam tenerent corpus draconis, — с каждым словом силы во мне прибавлялись, посылая разряды по всему телу, отчего я не просто дрожала, а дёргалась как от ударов. Дыхание сбивалось, и перед глазами начали плавать цветные пятна. Переходя ко второй части, я обмакнула пальцы в зелье и перечеркнула символ на задней стороне шеи Фоса. Печать начала светиться и вибрировать, отчего Лаэрт громко ругался и шипел. — Fero solutione sanguinis et lunae. Print evanuit ex hoc! — с новой секундой сияние увеличивалось, заставляя меня прикрыть глаза и задрожать всем телом. Судорога скрутила мои руки, и я изогнулась под неестественным углом и закричала, что было воздуха в легких. Это было так больно, что сдерживаться не получилось — Аааа! — сила моего крика была настолько мощной, что деревья начали раскачиваться, а отец и Аваната упали на колени, закрывая уши и пытаясь защититься от моего голоса. Но крик был беспощаден, он никого не собирался обходить стороной, даже друзей и родных. Для него все были равны.

Слезы градом текли по моим щекам, а энергия, что вытекала из моего тела подняла меня над ритуальным кругом, заставляя парить, будто птица, попавшая в сети заклинания. Сияние печати начало гаснуть, но мощь магии все не иссякала. Казалось, ей не было конца. А я все дрожала и кричала. Снова и снова. И перед глазами проносились образы призраков. Они пытались пробиться ко мне, хотели помочь, но их отбрасывало от меня, словно кто — то поставил на мое тело отражающий щит.