Песнь банши (СИ)

— Знаешь, папа, я устала, что все решают за меня, что мне нужно делать и о чем, стоит сообщать. Надоело быть за бортом столь интересной информации.

Остальной путь мы до гостиницы шли молча. Я не хотела больше разговаривать, ведь отец снова и снова оправдывался сам и пытался обелить мою сестру и мать. Однако, я не верила в их светлые мотивы. Они видели во мне угрозу, боялись моей силы и решили, что без знаний мне будет лучше. Что ж в итоге я все равно узнала правду и стала лишь сильнее. И злее. Много злее, чем могла бы быть раньше. Предначертанного не избежать. И в итоге вместо помощи Мийе мне хотелось пару раз ее сильно ударить, чтобы хоть немного выплеснуть весь негатив, что скопился за эти двадцать пять лет и особенно за последние дни.

***

Ритуал было решено проводить ночью. Сегодня как раз было полнолуние и это должно было сыграть нам на руку, ведь луна придавала сил во время магических действий. Аваната, когда увидела Ренара была в шоке. Правда, не придала его появлению и присутствию большое значение, потому что в тот момент у Лаэрта закончилось действие яда в его крови, и он начал немного буянить. Дракон кинулся на василиска, будто взбешенный зверь — пугающий и оскаленный, и я едва успела откинуть движущееся, словно в замедленном темпе тело на диван, но парень не собирался сдаваться. У него словно второе дыхание открылось после стольких дней бездействия. Он хотел действовать, грезил о том, чтобы выбраться из оков яда и магии, мечтая вернуться к своей Госпоже.

Меня претило от этой мысли, любые упоминания Мийи заставляли ярость подниматься внутри меня, делая немного импульсивной.

Я хотела помочь Лаэрту, но он лишь хотел вновь стать комнаткой собачкой, ручным драконом, который бы с безумной улыбкой на губах исполнял пожелания Старшей.

От такой перспективы меня передернуло и волнение затомило тело, заставляя действовать быстрее и жестче.

Причем такая активность у него проявилась сразу, как только он увидел Ренара. Он и до этого особым спокойствием не отличался, но при виде моего отца… у него как будто снесло крышу, и единственной живой мыслью в глазах стояла лишь жажда убийства.

— Гайя! — облегченно воскликнула Аваната, когда увидела нас. — Ты как раз вовремя. Он взбесился. Фу, Лаэрт! Фу! — пыталась достучаться она до бешеного дракона. — Тебе потом стыдно будет, гарантирую, — василиск отбивалась от ящера своим мощным, толстым хвостом, придавив того к дивану, но все было безрезультатно. Он хотел крови Ренара, он жаждал ее, как путник, что провел недели в безводной пустыне.

— Он стал сильнее. Что с ним? — немного испуганно прозвучал голос отца позади меня. Он явно не ожидал такого радушного приема от Фоса.

— Общение с Мией сказалось. После их последней встречи он решил, что любыми способами должен вернуться к своей Госпоже, — в моих словах можно было без труда различить не только сарказм, но и ревность, что топила меня в своих волнах больше похожих на цунами.

— Ренар. Трусливый отец и глупая младшая дочь… Из вас отличная парочка вышла, — колко произнес Лаэрт разделяя слова, чтобы все было хорошо слышно и ясно, и я закатила глаза.

Ничему его жизнь не учит. Как был дураком, таким и остался. Или дело в яде василиска, который он изрядно уже в свой организм получил? Надо бы потом уточнить у Аванаты, а то мало ли. Вдруг он потом дурачком останется на всю жизнь, что я потом с ним делать буду?

— А еще он стал раздражающим и язвительным сверх меры. Это тоже действие печати? — спросила Аваната, когда все — таки смогла заколдовать нашего психа, и тот вновь оказался в магических цепях без возможности побега.

А мне даже начинается нравится его беспомощность.

Та — а–ак… что — то меня уже не в ту степь понесло. Сказалось духовное потрясение. Гарантирую!

— Нет, печать сковывает его и перестраивает мысли на Мийю. Она сделала его рабом, заставив желать лишь быть рядом со Старшей. Но все остальное — это его природный дар.

— Решил исправить то, что натворил? — явно веселился Фос, получая истинное удовольствие издеваясь над моим отцом. — Слушай, Ренар, а как ты спишь по ночам? Я в кошмарах не прихожу? — усмехнулся Лаэрт и чешуйки вокруг его глаз чуть дрогнули, приняв вертикальное положение. Это говорило громче слов. Он не хотел кого — то уязвить, возможно, не так сильно, как пытался показать нам это. На самом деле, там, где — то глубоко внутри он просто хотел отомстить, а не издеваться. Он желал мщения.

— Приходишь и не один.

— Рад слышать, что ты не забыл обо мне. С чего вдруг объявился? Стыдно стало?

— Тебя мои причины не касаются, Фос, — сказал, как отрезал отец, строго посмотрев на дракон. — В любом случае запомни чувство безграничного повиновения, потому что сегодня твой последний день в роли послушного раба Старшей. Рад?

— Я не сдамся так просто в руки немощного мага и его неумехи дочери, решивших исправить что — то во мне. Моя жизнь меня вполне устраивает, — это было похоже на вызов. Мол, попробуйте меня спасите, а я посмотрю и посмеюсь в сторонке.