Песнь для Арбонны. Последний свет Солнца

Алун вздохнул. Трудно поверить, что они об этом говорят. Он подумал о фее, об огоньке, сияющем там, где нет никакого света.

— Я верю, что это так.

Настала очередь эрлинга колебаться.

— Ты понимаешь, что там, где есть одно такое волшебное существо, могут быть и другие?

— Я тебе сказал, что ты не обязан со мной идти.

— Да, ты говорил. Передай флягу. У меня пересохло в глотке. Жаль умирать с элем под рукой и не выпить.

Алун протянул ему флягу. У него болели лодыжки после долгой скачки, а теперь от сидения на корточках. Он уселся на траву, обхватил руками колени.

— Мы не можем ехать всю ночь.

— Не можем. Как ты предполагал найти дорогу в одиночку?

— На этот вопрос я могу ответить. Подумай. Собеседник подумал.

— А! Пес.

— Он родом из Бринфелла. Сможет найти дорогу домой. А ты как собирался это сделать в одиночку?

Торкел покачал головой.

— Понятия не имею.

— И ты считал меня глупцом?

— Ты и есть глупец. И я тоже. Давай выпьем за нас с тобой. — Торкел снова поднял флягу, прочистил горло. — Ты не думал о том, чтобы послать его вперед, пса? Ап Хиул понял бы…

— Я об этом думал. Мне кажется разумным, чтобы он был с нами и чтобы он продолжил путь один, если мы…

— Встретим не зеленую змею или одну из тех тварей, которая сильнее твоего призрака и которой мы не понравимся.

— Останемся на отдых здесь? — спросил Алун. На него навалилась усталость.

Ответ на этот вопрос был получен, но не от сидящего рядом с ним человека. Они услышали шум, движение среди деревьев.

Крупнее кабана, подумал Алун, поднимаясь и вынимая из ножен меч. Торкел также вскочил и держал в руках молот. Они мгновение стояли, прислушиваясь. Затем услышали совсем другие звуки.

— Святой Джад! — произнес Алун секунду спустя, с чувством.

— По правде говоря, я так не думаю, — сказал Торкел Эйнарсон. Голос его звучал весело. — Нет, не бог. По-моему, это…

— Тихо! — сказал Алун.

Они оба прислушивались, в изумленном молчании, к голосу, звучащему сзади и немного южнее, который двигался среди деревьев, сквозь которые не мог проникнуть лунный свет. Кто-то — совершенно невероятно! — пел в этом лесу.

Нет лучше девы для меня, когда ночная тьма грядет,
Той, что целует горячо, а не молитвы богу шлет
Нет лучше девы для меня, когда заря уже горит,
Чем та, что радуется дню и наслаждение дарит.
Нет лучше девы для меня в полуденном сверканье дня,
Чем та…

— Перестань завывать. Мы здесь, — позвал Торкел. — И кто знает, что еще сейчас к нам приближается, услышав твои вопли.

Они оба убрали оружие.

Треск приближался, трещали ветки и сучья, шуршали листья на лесной подстилке. Послышалось ругательство, когда неизвестный на что-то налетел.

— Вопли? Завывать? — переспросил Ательберт, сын Элдреда, наследник трона англсинов.

Он осторожно выехал верхом на маленькую полянку. Напрягая зрение, Алун увидел, что он потирает лоб.

— Я ударился о ветку. Очень сильно. И также полагаю, что меня оскорбили. Я пел.

— Так вот что это было! — сказал Алун.

У Ательберта на поясе висел меч, за спиной лук. Он спешился и стоял перед ними, держа коня за повод.

— Прошу прощения, — грустно произнес он. — Откровенно говоря, мои сестры и брат придерживаются такого же мнения о моем голосе. Я решил покинуть дом из чувства стыда.

— Это была плохая идея, — заметил Алун.

— Я плохой певец, — легкомысленно ответил Ательберт.

— Господин принц, это…

— Господин принц, я знаю, что это.

Они оба замолчали. Через мгновение именно Ательберт заговорил:

— Я знаю, что вы задумали. Мало шансов, что два человека пройдут через этот лес живыми.

— А у троих больше шансов?

Это спросил Торкел. Алун услышал в его тоне прежнюю насмешку.

— Этого я не говорил, — ответил Ательберт. — Вы ведь понимаете, где мы находимся? Шансы? Нас всех убьют.

— Это дело тебя не касается, — сказал Алун. Он заставлял себя говорить учтиво. — Каким бы благородным ни был твой замысел, мой господин, смею сказать, что твой отец король…

— Мой отец король, наверное, послал за мной разведчиков, как только узнал, что я уехал. Они почти наверняка уже в лесу и до смерти напуганы. Отец считает меня… безответственным. У него есть причины придерживаться такого мнения. Лучше нам двинуться дальше, иначе они нас найдут и скажут, что должны отвести меня обратно, а я скажу, что не поеду, и им придется обнажить мечи против своего принца по приказу короля. Нельзя заставлять это делать никого из людей, потому что я не собираюсь возвращаться.

После этих слов ненадолго воцарилось молчание.

— Зачем? — наконец спросил Торкел, его веселый тон исчез. — Принц Алун прав: эта стычка не касается англсинов.

Алун видел достаточно хорошо, чтобы заметить, как Ательберт покачал головой.

— Этот человек — Рагнарсон? — убил старого друга моего отца, одного из наших вождей, человека, которого я знал с детства. Они устроили набег на наши земли во время летней ярмарки. Слухи об этом быстро разлетятся. Если они уйдут и…