Песнь колдуньи

— Рад, что вы поладили, — громко сказал повар, упирая руки в бока. — Посмотрите на них — пара нежных слов, и оба потеряли дар речи!

Дружный хохот поварят смутил молодых людей.

— Идем? — спросил Матье, опуская на стол пустой кубок.

Альгонда кивнула. Они обменялись понимающими взглядами. И одновременно, как это бывало в детстве, вскочили из-за стола.

— А как же хлеб с маслом? — возопил мэтр Жанис.

Но ни Альгонда, ни Матье даже не оглянулись. С умилением глядя им вслед, повар пухлыми пальцами взял кусок хлеба и откусил от него. Переводить продукты? В этой кухне — никогда!

В ущельях, через которые протекает Фюрон, можно найти спокойное местечко. Матье и Альгонда знали несколько таких мест и в детстве часто ходили туда купаться. В замке были и другие дети, но помладше или, наоборот, постарше, поэтому они не хотели обременять себя первыми и становиться бременем для последних. Часто, закончив работу, они убегали к реке. Однако чем старше они становились, тем меньше времени у них оставалось для забав. Они все реже приходили в это небольшое ущелье, где можно было спрятаться от нескромных взглядов. Едва переводя дыхание после долгого пути, они становились каждый на свой камень, омываемый быстро текущей водой. Отточенными за годы движениями снимали башмаки, садились и опускали в воду ноги.

— Я уже забыла, какая она холодная, — поежилась Альгонда, снова пережив неприятные ощущения, испытанные в подземелье.

И все же ее охватило желание прыгнуть в воду. Она поставила ноги на камень и, поднимаясь, чуть не свалилась, когда Матье, болтая ногами в воде, нарочно забрызгал ее. Он засмеялся. Альгонда выпрямилась. Прошлым летом она упала в воду и отомстила ему, облив водой с ног до головы. Чтобы защититься, Матье тоже полез в воду. Кончилось все потасовкой, причем каждый старался потопить другого. Такие беззаботные… И влюбленные друг в друга, хотя и не подозревавшие об этом.

— Помнишь? — спросил он.

Альгонда не сомневалась, что он, как и она сама, вспоминает, как переплелись тогда их тела.

И поцелуй, который стал для обоих неожиданностью — целомудренный и чистый, как речная волна. И с того мгновения все изменилось.

Альгонда опустила голову, наблюдая за поднимавшейся по течению маленькой форелью.

Прерываемое криками ястреба, кружившего над ближним лесом, неловкое молчание повисло между ними. Матье нарушил его вздохом.

— Какая она, комната Мелюзины?

— Обычная, — ответила Альгонда.

Она предпочла бы поговорить о чем угодно другом, но ничего не шло на ум.

— Ты не хочешь мне о ней рассказывать?

— Просто рассказывать нечего, вот и все. Комнату открыли, я в ней прибрала, столяр Бастьен починил мебель, портниха Бертий пошила новые шторы и постельное белье. Теперь все готово к приезду дочери барона.

— Говорят, из-за нее уже дрались двое…

— Кто тебе сказал? — удивилась Альгонда.

Он пожал плечами.

— Рано или поздно все становится известным.

Она вздрогнула. А что, если кто-то знает о ее ночных посещениях комнаты барона? Она никогда никого не встречала…

— А ты бы дрался из-за меня? — спросила она.

— Ты прекрасно знаешь. Но ведь нет причины драться, правда?

— Правда.

— Он тебя не трогал?

Она поняла, что Матье говорит о бароне, постаралась, чтобы в ее голосе прозвучала уверенность. Она старалась не смотреть ему в глаза…

— Нет.

— А пытался?

— Нет.

— А я бы на его месте…

Она посмотрела на него.

— Оставайся лучше на своем.

Он с довольной улыбкой выпятил грудь.

— Ты права. Я красивый, веселый, молодой…

— …И я тебя люблю, — выпалила Альгонда, которой не терпелось признаться ему в этом.

Он застыл на месте. Взгляды молодых людей встретились.

— Так сильно, что выйдешь за меня? До этих пор ты…

— Ты никогда у меня об этом не спрашивал.

— А если я сделаю это здесь? Сейчас? — тихо произнес он, помешивая подобранной тут же палкой ил у берега. Было заметно, что он сильно волнуется.

— Попробуй…

— Ты не будешь насмехаться? — спросил он.

Альгонда посмотрела на него с нежностью. Он отвернулся. Прошло несколько минут. Он все еще подыскивал слова. Пытался разглядеть их в быстро текущей воде и утопить там же свои разочарования — наследие предыдущих попыток. Потом внезапно, словно укушенный в ягодицу конской мухой, вскочил на ноги и преодолел небольшое расстояние, их разделявшее. Щеки его пылали. Альгонда ожидала, что он опустится перед ней на колени, но вместо этого он повалил ее в воду. Альгонда взмахнула руками, чтобы удержаться на ногах, но вода уже проникла ей в рот и в нос, вызвав в памяти пережитый ужас. Она не успела даже сообразить, что в этом месте утонуть просто не сможет, когда ее подхватили руки Матье. Секунда — и они уже стояли обнявшись, на коленях, по грудь в воде, совершенно мокрые. Жаждущие.

Их губы соединились, исследуя друг друга. Сначала робко. Потом страстно. Долго. Когда он отпустил ее, чтобы она могла вдохнуть, Альгонда почувствовала, как ее ноги коснулась маленькая рыбка. Она незаметно отогнала ее движением ноги. И именно в это мгновение Матье взял ее лицо в ладони и посмотрел ей в глаза.

— Хочешь стать моей женой, Альгонда?