Песнь любви (СИ)

— Я не могу спросить об этом принца, — начал он, осторожно присаживаясь на жёсткий табурет. — Расскажи мне о проклятии.

— Вряд ли я смогу рассказать тебе что-то новое, Александр, — Кальвиг посмотрел на него серьёзно. — Думаю, что капитан должен знать больше.

— И всё же я пришёл к тебе, — возразил Александр. Он мог бы пойти к Марсу. Но, как он и подозревал, тот делит с принцем слишком много тайн. Марс — не просто капитан, Марс — ближайший советник, и, несмотря на их близость с Александром, он не станет выдавать секреты принца.

Кальвиг вздохнул.

— Это было давно. Кажется, проклятие наложила ведьма из водяного народа. Говорят, принц убил одного из её детей в битве, а ты знаешь, как водяные относятся к своим отпрыскам… У принца и принцессы родилось пятеро детей, и все они скончались от болезни крови. В одном и том же возрасте.

— Дроу бросают своих, как кукушки, люди любят и заботятся о них до момента смерти, а водяные не могут иметь более одного дитя за всю жизнь. — Александр усмехнулся жёстко. — Она покарала Его Высочество за бесплодие бесплодием, но покарала слишком жестоко.

Кальвиг кивнул.

— Ты прав. Это несправедливо. Она должна была лишить его семя силы, но не давать надежду. — Его глаза были полны печали. — Принц был нежно привязан к каждому из них, — сказал вояка. — Даже к последнему. Хотя знал, чем всё закончится.

Александр кивнул. Не то, чтобы он мог понять привязанность к собственному дитя, но он мог понять привязанность в целом.

— Где сейчас принцесса? — этот вопрос волновал его не меньше.

— Принцесса? Она в столице. Такой женщине не место на севере у жесткого моря.

— Какой такой?

— Нежной и ослабленной.

Когда Александр уже уходил, Кальвиг окликнул его.

— Сегодня день писем, — сказал мужчина. — Не забудь зайти за своими к Драсту. Завтра писем может уже не быть.

Александр не стал спрашивать, куда могут пропасть неполученные письма, зато сразу после того, как выполнил все поручения, направился в голубятни. Драст выдал ему тонкую стопку из трёх писем. Это было довольно много.

Александр положил письма в карман. Одно было запечатано в необработанный конверт — скорее всего, от сестры, два других были из дорогой белой бумаги, и на них стояла печать королевского двора, а это значило, что письма от Лоиса.

Драст так же попросил его отнести несколько писем на конюшни, так как конюх был занят, и Александр согласился.

В конюшне он повстречал свою подружку Изабель, и та узнала его, встречая дружелюбным ржанием.

— Хочешь прокатиться? — спросил конюх, получивший свои письма. — Я подготовлю её для тебя.

Александр кивнул. Он хотел.

Он выехал на Изабель уже глубоко в сумерках и долго, быстро мчал по берегу вдоль кромки леса, пока побережье не кончилось, и не началась тундра, цветущая всеми цветами радуги. Красная, розовая, зелёная и синяя тундра.

Изабель остановилась, словно, как и он, была сражена этой красотой.

Они медленно пошли по мхам и редким кустарникам, и Изабель фырчала о чём-то своём, а Александр улыбался. Ему не за что было благодарить короля, даже когда тот подарил ему собственных слуг, даже когда с щедрой руки отвешивал золото мешками, даже когда переселил Лоиса в его помещения, чтобы ему не было так одиноко. А сейчас он был благодарен. За то, что Король послал его на этот край земли, холодный, солёный и безжалостный. Безжалостно-прекрасный. Край, где ему хорошо и спокойно.

Конюх похлопал Изабель по загривку, когда они вернулись.

— Бегали по тундре? — спросил он. — Она всегда такая счастливая, если наестся мха…

Александр ссыпал ему немного кислых ягод с листьями.

— Это для твоей дочери, — сказал он. — Помогает от болезни мочевого пузыря. Мог обратиться ко мне раньше.

— Спасибо, — конюх кивнул. — Я думал, ты служишь только принцу.

— Так и есть, — ответил Александр, элегантно спрыгивая с лошади. — Но мне несложно помочь. Хотя бы советом. Эти ягоды растут там, где холодно и сыро. Можно заваривать их листья.

— Чем я могу оплатить тебе?

Александр пожал плечами. Он слышал о болезни Рейны, дочери конюха, от Хельд и не собирался в этом участвовать, всё же он — не доктор, однако, если подвернулся случай помочь, то почему бы и нет? Рядом с Хельвигом Александр испытывал такое желание. Желание отдавать.

— Возможно, когда-нибудь я попрошу о небольшой услуге, — сказал он.

— Я понял тебя, дроу.

Он вошёл в их с принцем покои, когда солнце уже скрылось за горизонтом, и сбросил с плеч пропахший солью плащ. Принца всё ещё не было, поэтому Александр бережно сложил письма на стол и подготовил воду.

Когда тот наконец пришёл, в комнату из ванной уже тёк аромат нежных трав, а Александр успел наскоро ополоснуться, переодеться в чистое и заварить чай из собранных ягод.

Он обнял мужчину нежно и аккуратно, словно тот не обладал медвежьим телосложением, а был хрупкой реликвией древних династий. Принц положил руки на его спину и склонил голову ему на плечо, вдыхая запахи полной грудью.

— Ты выдумал что-то новое, милый разбойник?

Александр улыбнулся. Принц был очарователен, когда дело касалось нежных прозвищ.