Песнь небесного меча

Бьорн открыл глаза и посмотрел на меня. Я отшатнулся при виде этих темных глаз, но усилием воли не отвел взгляда, притворяясь храбрым.

— Ты должен стать королем, господин Утред, — проговорил Бьорн. Потом издал длинный стон, как будто его мучила боль. — Ты должен стать королем, — всхлипнул он.

Ветер был холодным. Капля дождя упала на мою щеку. Я молчал.

— Королем Мерсии, — голос Бьорна зазвучал неожиданно громко. — Ты должен стать королем саксов и датчан, врагом валлийцев, королем земель, лежащих между Реками, властелином всего, чем будешь править. Ты должен стать могущественным, господин Утред, потому что три пряхи любят тебя. — Он пристально глядел на меня и, Хотя предрекал мне золотую судьбу, в его мертвых глазах читалось злорадство. — Ты будешь королем, — сказал он.

Последнее слово излилось из его уст, как яд.

И тут мой страх прошел, сменившись приливом гордости и силы. Я не сомневался в истинности послания Бьорна, потому что боги не бросают слов на ветер, а пряхи знают нашу судьбу. Мы, саксы, говорим: «От судьбы не убежишь», и даже христиане признают, что это правда. Они, может, и отрицают существование трех норн, но знают, что судьбы не избежать. Ее нельзя изменить. Судьба правит нами. Наши жизни предопределены еще до того, как мы проживаем их, и я должен был стать королем Мерсии.

В тот миг я не думал о Беббанбурге. Беббанбург — моя земля, моя крепость у северного моря, мой дом. Я верил, что должен посвятить всю жизнь тому, чтобы отобрать Беббанбург у дяди, который украл его у меня еще в детстве. Мне снился Беббанбург, в снах я видел его скалы, о которые разбивается серое море, становясь белым, и чувствовал, как шторма рвут крытую тростником крышу господского дома… Но когда Бьорн заговорил, я не думал о Беббанбурге. Я думал лишь о том, что стану королем и буду править землями. Что поведу огромную армию, дабы сокрушить своих врагов. И еще думал об Альфреде, о своем долге перед ним и об обещаниях, которых ему давал.

Я знал: чтобы стать королем, я должен нарушить клятву, но кому даются клятвы? Королям, и потому во власти короля освободить человека от клятв. И я сказал себе, что как король я смогу освободить себя от любой клятвы.

Все это промелькнуло у меня в голове, как порыв ветра, пронесшийся по молотильне и взметнувший в небо мякину. Я не думал четко и ясно. Мысли мои запутанно кружились, словно мякина, подхваченная ветром; я не взвешивал, что важнее: моя клятва Альфреду или мой будущий трон. Я просто видел впереди два пути — один трудный и неровный, а второй — похожий на широкую зеленую тропу, ведущую к королевскому трону. И, кроме того, разве это я сделал выбор? Судьба сделала его за меня.

Потом, в воцарившейся тишине, Хэстен внезапно опустился передо мной на колени.

— Господин мой король, — сказал он с неожиданной почтительностью.

— Ты нарушил данную мне клятву, — резко бросил я.

Почему я сказал это именно в тот момент? Я уже имел с ним стычку из-за нарушенной клятвы — раньше, в доме, но у разверзшейся могилы я снова швырнул ему это обвинение.

— Нарушил, господин мой король, — ответил Хэстен, — о чем сожалею.

Я помедлил. Неужели я вообразил, что уже стал королем?

— Я прощаю тебя, — сказал я.

Я слышал удары собственного сердца. Бьорн молча наблюдал за мной, отсветы факелов бросали на его лицо глубокие тени.

— Спасибо, господин мой король, — проговорил Хэстен.

Рядом с ним опустился на колени Эйлаф Рыжий, и тогда все до единого люди на мокром кладбище тоже преклонили предо мной колени.

— Я еще не король, — сказал я, внезапно устыдившись высокомерного тона, которым говорил с Хэстеном.

— Ты им будешь, господин, — ответил Хэстен. — Так сказали норны.

Я повернулся к трупу.

— А что еще сказали три пряхи?

— Что ты будешь королем, господин, — проговорил Бьорн, — и будешь королем других королей. Ты станешь повелителем земель, лежащих между реками, и покараешь своих врагов. Ты будешь королем.

Он внезапно замолчал, его скрутил спазм. Бьорн дернулся вперед, а потом все прошло, и он замер без движения, согнувшись… После чего медленно повалился на разворошенную землю.

— Похороните его снова, — резко приказал Хэстен, поднимаясь с колен.

Он обращался к людям, которые перерезали глотку саксу.

— Его арфа, — напомнил я.

— Я верну ее завтра, господин, — ответил Хэстен и показал в сторону дома Эйлафа. — Там приготовлена еда, господин король, и эль. И женщина для тебя. Если захочешь — две.

— У меня есть жена, — грубо ответил я.

— Тогда только еда, эль и тепло, — смиренно проговорил он.

Остальные тоже встали.

Мои воины странно смотрели на меня, смущенные посланием, которое только слышали, но я не обратил на них внимания.

Король других королей. Повелитель земель, лежащих между реками. Король Утред.