Песнь о Роланде. Коронование Людовика. Нимская телега. Песнь о Сиде. Романсеро.

В прошлом веке считалось, что первоначально эти «ветви» были самостоятельными песнями, сложенными в эпоху Каролингов разными авторами под влиянием различных исторических событий, а дошедший до нас текст «Коронования» является результатом слияния этих песен в единое целое. Такой точки зрения придерживался, например, Э. Ланглуа, один из первых исследователей и издателей «Коронования». Он обратил внимание на то, что в тексте поэмы существует немало неувязок и противоречий, наличие которых он объяснял механическим «сцеплением» воедино нескольких ранних сказаний. Действительно, в начале второго эпизода говорится, что Гильом отправляется в Рим, чтобы испросить отпущение грехов у папы, забывая о том, что папа в это время находится в Ахене, где только что свершилась церемония коронования. Далее, разгромив сарацин под стенами Рима, Гильом спешит на помощь Людовику, — но не в Ахен, как следовало бы ожидать, исходя из содержания первого эпизода, а в Париж, куда внезапно переносится столица. Перечисление подобных противоречий можно было бы продолжить, однако, по справедливому утверждению виднейшего французского медиевиста Ж. Бедье, все они свидетельствуют не о различных истоках каждого из эпизодов, а о специфически средневековой логике построения художественных произведений, вполне допускавшей такого рода неувязки. Вспомним хотя бы то место из «Коронования Людовика», где папа ведет переговоры с вождями сарацин у самых стен Рима, хотя из контекста поэмы явствует, что те находятся в Капуе, то есть на значительном расстоянии от Вечного города.

В первом томе своих «Эпических легенд» (1908) Ж. Бедье убедительно доказал художественное единство и композиционную целостность поэмы, созданной, по его мнению, одним автором в середине XII века на основе народного сказания, бытовавшего в виде небольшой по объему героической песни. Позднее было высказано предположение, что этой первоначальной песнью является первый эпизод «Нимской телеги», в котором содержится краткое описание подвигов Гильома, составляющих сюжет «Коронования», однако предположение это до сих пор остается лишь любопытной гипотезой.

Кем был автор поэмы? Имя его, разумеется, неизвестно, однако личное самосознание поэта достаточно явственно выражено в первых лэссах поэмы, являющихся чем-то вроде вполне осознанного авторского вступления. Он, несомненно, знал латынь: об этом свидетельствуют разбросанные по всей поэме прямые и косвенные цитаты из Библии, а также из каролингских хроник. Эта достаточно высокая книжная культура не позволяет считать его простым жонглером, хотя из ряда «авторских ремарок» (см., например, ст. 313–314 и примечание к ним) явствует, что он исполнял поэму перед слушателями. Он мог быть клириком или, по крайней мере, иметь какое-то отношение к монастырской среде, однако иногда в тексте поэмы проскальзывают иронические нотки, отнюдь не говорящие об излишнем почтении автора к духовному сословию (ст. 387–399). С другой стороны, детальное знакомство с рыцарским бытом, подробное описание вооружения, боевых приемов, всякого рода церемоний и ритуалов, свидетельствует о том, что он был «своим человеком» среди феодалов.

Таким образом, вряд ли мы ошибемся, если скажем, что автор «Коронования», какова бы ни была его социальная принадлежность, был выразителем идеалов всего феодального общества в целом, что вдохновение его носило общенациональный характер, что ему, как и автору «Слова о полку Игореве», были близки радости и невзгоды всех тогдашних сословий — от крупных сеньеров и клириков до горожан и даже вилланов.

Несколько слов о времени создания поэмы. Верхней границей датировки можно считать 1173 год, когда была составлена так называемая «Книга св. Иакова» — пятитомная компиляция, повествующая о житии св. Иакова Компостельского, покровителя Испании. Пятый том этого сочинения является своего рода «путеводителем» к месту погребения апостола — местечку Сантьяго-де-Компостела, на северо-западе Испании, в Галисии, куда во множестве стекались паломники из всех стран Западной Европы. В одной из глав этого тома упоминается монастырь Желлона, где покоится прах св. Гильома; паломникам, идущим в Сантьяго-де-Компостела по Тулузской дороге, советуют посетить этот монастырь и поклониться мощам святого воителя, освободившего от сарацин Ним и Ораюк.