Песнь оборотня

– Как так? – искренне удивилась Марга. – Вы, жрецы, только и делаете, что распеваете в своих храмах. Значит, и ты умеешь. Просто не хочешь. Это нечестно! Ведь богами так заведено в мире: простолюдины кормят воинов, а жрецы воспевают их подвиги, чтобы слава смелых оставалась в веках!

– Гм… А я-то, неразумный, всегда полагал, что высшее предначертание жрецов – петь хвалу богам, землепашцев – кормить, а воинов – охранять…

– Оставь жреческие мечтания и подумай лучше о той песни, которую нынче сочинишь. Тем более это ведь и твоя слава. Кому, как не тебе, найти верные слова? Стало быть, я жду.

Марга повернулась и собралась было уходить, оставив застывшего столбом Хасту посреди двора.

– И вот еще… – Она вдруг повернулась и устремила на жреца настолько проникновенный взгляд, что тому стало и вовсе не по себе. – Я начинаю думать, что мой брат все же был прав.

– Ты о чем? – с возрастающим подозрением спросил Хаста.

Но Марга уже повернулась и уходила прочь, направляясь к накхам своего рода.

– О чем ты?!

– Сам знаешь, – не оборачиваясь, ответила накхини. – Воду сейчас подогреют. К закату песнь должна быть готова.

Глава 15 Праздник Заплетания косы

Солнце уже ушло за лес, лишь над черными зубчатыми верхушками алела быстро угасающая полоса, бросая слабый отсвет на облака. В лесной крепости, однако, никто и не думал спать. Внутри было светло как днем от разведенных во дворе больших костров. В воздухе расплывался аромат жарящейся на огне оленины. Во дворе крепости толпились воины, о чем-то разговаривая. Все были снаряжены как в поход, с нарисованными на лицах клыкастыми змеиными мордами. От костров доносились смех и пение.

Хаста поймал себя на том, что тоже улыбается. Он чувствовал себя спокойно и безмятежно, чего давно уже с ним не бывало. Не нужно бежать, прятаться, придумывать хитрые уловки, искать выход из смертельной ловушки… И где – в логове накхов! «Змеевы дети нынче прямо-таки на себя не похожи, – думал рыжий жрец. – Неужто их так радует воинское посвящение наших девчонок? Ах да – мы избавили их от Данхара. Это ли не повод для праздника? Наверно, теперь думают, что их служба окончена, готовятся возвращаться домой…»

Если б еще не песнь, которую надо сочинить прямо сейчас! Вот не было печали…

Откуда-то слышалось мелодичное треньканье струн, будто кто-то подтягивал их и пробовал лады. Похоже, кто-то из накхов привез с собой на север читру. Здесь, в Бьярме, чаще встречались еловые гусли-самоделки с глуховато гудящими жильными струнами. Читра, под которую накхи пели свои героические песни, с их бесчисленными именами и кровавыми подробностями, была не так проста и более требовательна. Звук ее струн напоминал чистый холодный звон «горного льда»… «Надеюсь, Марга не захочет, чтобы я еще и сыграл! Или она считает, что раз жрецы поют в храмах, значит они должны уметь играть на накхской читре, бьярских гуслях и боевом барабане вендской стражи?»

Мысли о Марге снова заставили Хасту нахмуриться.

«Будь она неладна со своей песнью! И что она имела в виду под словами „мой брат был прав“? Надеюсь, не то, о чем я думаю…»

– Что тут творится? – раздался голос Анила.

Жрец оглянулся и не смог удержаться от смеха. В просторных, но слишком коротких для него черных одеяниях, выданных вместо перепачканной в болоте одежды, благородный арий выглядел сущим пугалом. Широкие штаны, которые накхи от колена до щиколотки туго обматывали полосками ткани, едва доходили ему до середины голеней, а рубаха казалась отобранной у младшего брата.

– Что ощерился? На себя посмотри! – буркнул Анил. – Рыжий накх! В твою рубаху влезет еще два-три тощих жреца!

– Накхи любят свободную одежду, – объяснил Хаста. – Она помогает скрывать движения. Но ты прав – мы оба выглядим нелепо.

– Так и есть! Что они затевают? Ты только погляди на нее!

Анил указал на Яндху. Та неподвижно восседала на колоде для колки дров, а накх с белой лентой в косе, склонившись, вырисовывал ей на лице змеиную морду. Рядом, опираясь на лунную косу, стояла уже снаряженная и раскрашенная Вирья и что-то оживленно им рассказывала.

«По крайней мере для одной из них», – вспомнил Хаста слова Марги, и ему почему-то стало тревожно.

– Нынче этим девицам предстоит пройти воинское посвящение, – сказал он Анилу. – Понятия не имею, в чем оно будет заключаться. Должно быть, их ждет некое испытание. Если они его выдержат, им заплетут косы, как прочим взрослым накхам.

Анил внимательно поглядел на девушек.

– Вон та, зеленоглазая, очень привлекательна, – неожиданно сказал он. – Зря они разрисовывают ей лицо. Клыки ее не красят.

Хаста хмыкнул.

– Лучше бы тебе держаться от нее подальше, – от души посоветовал он.

– Я вообще не желаю иметь с ними дела. Я их хорошо помню. Они купались голышом в озере, изображая оборотней-бобрих. В озере, где были убиты мои люди! А ты заманил нас туда!

– Вовсе нет! Вспомни, я изо всех сил отговаривал вас туда лезть, – возразил Хаста. – Я предупреждал о гневе Тарэн, но ты отказался слушать…