Песнь Отмеченной (СИ)

Потому что те месяцы, которые прошли между их последней потасовкой, были жестокими для Асры: без лекарств, облегчающих ее болезнь, ей становилось хуже быстрее, чем когда-либо прежде. Кас чувствовала себя ответственной за это. Если бы она не вышла из себя из-за Даркхэнда в прошлый раз, когда имела с ним дело, если бы она просто…

Нет.

Она не будет думать об этом сейчас.

Ей просто отчаянно нужно, чтобы этот визит прошел продуктивно.

Поэтому какое-то время она стояла совершенно неподвижно. Взвесила свои варианты. Клинок Даркхэнда постукивал и двигался по ее груди, лениво цепляя и натягивая ткань ее туники, но не разрывая ее полностью. Пот выступил бисеринками на ее коже. Она не была уверена, от Огненной магии клинка это или от собственного беспокойства.

Наконец, он остановил лезвие и поднял глаза на кого-то, кто стоял позади нее. Кас не осмелилась отвести взгляд, чтобы посмотреть. Она просто смотрела, как он коротко кивнул человеку.

Затем послышался звук удаляющихся сапог, и минуту спустя к Даркхэнду подошел мужчина с небольшой кожаной сумкой в руке. Кас поняла, что это, в ту же секунду, как Даркхэнд взял его и развязал бечевку, скреплявшую ее; она бы за милю учуяла горький, приторный аромат цветов Призмы.

— У тебя они есть, — сказала она, задыхаясь.

— Конечно, есть. Потому что я хорошо справляюсь со своей работой — в отличие от тебя, видимо.

Кас нахмурилась, но придержала язык.

— В любом случае, ты принесла симпатичный маленький браслет. И сегодня я чувствую себя довольно щедрым, так что я готов отдать тебе всю сумку за…

Она подозрительно прищурилась.

— Все, что тебе нужно сделать, немного поумолять.

— Я ни о чем не буду тебя умолять.

Он пожал плечами.

— Тогда будь по-твоему. На самом деле мне не нужны эти цветы. Они не пользуются особой популярностью у других моих клиентов, так что, возможно, я мог бы понести убытки, только на этот раз…

Он поднял руку и сцепил пальцы. Шепот на языке Огня слетел с его губ, и пламя в очаге по его команде взметнулось еще выше. Оно горело так ярко, что у Кас заслезились глаза.

Даркхэнд сделал несколько шагов к пламени, подбрасывая на ходу мешок с драгоценными цветами вверх и вниз.

— Подожди, — Кас внезапно вскочила на ноги и в следующее мгновение пересекла комнату. — Не… не уничтожай их. Пожалуйста.

— Ах, ты наконец-то сказала пожалуйста.

Он повернулся к ней. Склонил голову набок и указал на грубый деревянный пол.

— Но теперь я хочу, чтобы ты показала свои манеры, стоя на коленях.

Она ощетинилась. Она никогда не стала бы просить для себя. Даже ради собственной жизни или здоровья.

Но она волновалась не о своей жизни.

И мужчина, стоявший перед ней, знал это.

Так что мне остается только смириться.

Насмешливо взмахнув руками, она присела в легком поклоне, а затем опустилась на одно колено. На оба. Ее руки сжались в кулаки, которые дрожали от усилий не ударить Даркхэнда в живот, но ей удалось прижать их к полу.

— Ты прекрасно смотришься с этого ракурса.

Он опустился на колени и на мгновение коснулся ее щеки, прежде чем схватить ее за волосы и поднять ее лицо, чтобы она смотрела на него.

— А ты все еще выглядишь как ублюдок с моего ракурса, — ее улыбка больше походила на оскал.

Он отпустил ее и снова выпрямился во весь рост. На очень короткое мгновение в комнате повисла тишина.

Затем последовала вспышка движения, и его лезвие оказалось у ее нижней губы. Оно поднялось выше, кончик застрял между ее зубами, обнажая ту порочную улыбку, которой она одарила его. Острое жало и холодный металлический привкус на языке заставили ее содрогнуться.

— Твой рот сегодня сильно испытывает мое терпение, — пробормотал он. — Похоже, его нужно чем-то занять.

Мрачный хор смешков и перешептываний раздался со всех концов комнаты.

Она сама не смогла должным образом ответить, когда он глубже просунул меч ей в рот. Не требовалось многое, чтобы лезвие обожгло и проложило путь к ее горлу. Но он не станет этого делать.

Или станет?

Их история была запутанной, но долгой, и их редкие физические стычки никогда не приводили ни к чему большему, чем к незначительным ожогам и царапинам. Но все же…

Звук открывающейся со скрипом задней двери заставил Даркхэнда взмахнуть мечом в сторону шума, прорезав дорожку изо рта Кас и по ее щеке. Лезвие вспыхнуло красным, и вскоре обжигающая боль охватила порезы, оставленные лезвием. Она подавила крик и проглотила желчь, которая поднялась, когда запах ее собственной обожженной плоти наполнил воздух.

Даркхэнд держал меч под углом к лицу Кас, глядя в сторону двери — и женщины, которая только что вошла через нее. Женщина сказала что-то на языке, похожем на язык Огня. Даркхэнд ответил короткой, отрывистой фразой на том же языке, и женщина поспешно закрыла дверь, заперла ее и исчезла в правом коридоре.

Затем Даркхэнд повернулся к тому же мужчине, который принес ему цветы Призмы.

Кас заметила, что у него на запястье была метка.