Песнь Шаннары

Потом настала долгая тишина, она словно излилась из мрака ночи и наполнила собою все пространство маленькой комнатки. Трое людей сидели в глубокой задумчивости, избегая встречаться друг с другом глазами, чтобы невольно не выдать своих мрачных мыслей и опасений. “Такие чужие друг другу — незнакомцы, которых свело общее дело, без искренности, без понимания, — думала Брин. — Мы идем вместе к единой цели, и все-таки связь так тонка… так невозможно тонка…"

— А у нас получится, Алланон? — Рон Ли первым нарушил затянувшееся молчание. — Хватит ли у нас сил уничтожить ту книгу?

Какое-то странное выражение промелькнуло в глазах друида, как будто он что-то знал, но не хотел выдавать своих знаний. А потом очень тихо он произнес:

— У Брин Омсворд есть сила. Она — наша надежда Брин лишь с горечью улыбнулась и покачала головой:

— И надежда, и нет. Та, кто спасает и кто разрушает. Помнишь эти слова, Алланон? Так сказал обо мне твой отец.

Друид молчал. Он только сидел и смотрел девушке в глаза, сумрачно, странно.

— А что он еще говорил тебе, Алланон? — наконец решилась Брин. — Что еще? Мучительно долгая пауза…

— Что в этом мире я больше его не увижу.

Тишина словно сгустилась в непроницаемую пелену. Брин поняла, что подошла уже совсем близко к тайне, хранимой друидом. Рон Ли нервно заерзал на стуле, взгляд метнулся, отыскивая глаза девушки. И во взгляде горца была неуверенность. И даже испуг. Рон не хотел ничего больше знать. Ничего, больше этого. Брин отвела глаза. Что ж, она их надежда, и она должна знать. Все, до конца.

— И это все? — тихо, но очень настойчиво спросила она.

Алланон медленно выпрямился, на его изможденном лице промелькнула улыбка.

— Омсворды словно одержимы стремлением всегда докопаться до правды. На меньшее вы не согласны — никто. Хоть бы кто-нибудь из вас для разнообразия удовольствовался тем, что есть.

— Что сказал Бреман? — не отступала Брин. Улыбка мгновенно исчезла.

— Он сказал, Брин Омсворд, что, когда я на этот раз покину Четыре Земли, я уже не вернусь.

Не веря услышанному, и горец, и девушка, потрясенные, смотрели на друида. Когда народам Четырех Земель грозила опасность от порождений темной магии, Алланон всегда возвращался сюда, в их маленький мир (всего-то Четыре Земли), и всегда предлагал помощь. Это было так же надежно и верно, как то, например, что за весной приходит лето. И ни разу еще такого не было, чтобы, когда он нужен, друид не пришел.

— Я не верю тебе, друид! — возбужденно проговорил Рон, явно не в силах придумать ничего более подходящего. И в голосе горца послышались гневные, даже слегка истеричные нотки.

Алланон покачал головой:

— Век на исходе, принц Ли. Он проходит, и я ухожу вместе с ним.

Брин тяжело сглотнула. В горле так пересохло, что она едва смогла выдавить:

— А когда… когда ты?..

— Когда будет нужно, Брин, — то ли прервал, то ли закончил за девушку Алланон. — Когда придет время.

Он поднялся — черный, как ночь, и неумолимый, как ее приход, — и протянул над столом руки. Не отдавая себе отчета, Брин и Рон крепко сжали эти огромные ладони в своих, и на какую-то долю секунды трое людей стали как будто одним существом.

А потом друид коротко кивнул, словно бы завершая тем самым разговор:

— Завтра мы едем в Анар. Теперь на восток — до конца. Идите спать. Спокойной ночи. — Он высвободил руки. — Идите.

Неуверенно переглянувшись, Брин и Рон поднялись и направились к двери. И пока не вышли из комнаты, они ощущали на себе тяжелый, сумрачный взгляд.

В полном молчании шли они по коридору. Откуда-то издалека доносились обрывки приглушенного разговора, но звук голосов словно таял в пустынном полумраке. В воздухе висел пряный запах бальзамов и трав. Дойдя до дверей своих комнат, Брин и Рон рассеянно остановились. Они долго стояли так вместе, не касаясь друг друга и друг на друга не глядя, потрясенные тем, что услышали от друида.

“Это неправда. Не может быть правдой”, — твердила себе Брин как заклинание.

Рон наконец повернулся к ней и взял за руку. В первый раз после того, как они покинули Сланцевую долину, Брин почувствовала, что она снова не одна.

— То, что он нам сказал сейчас, Брин… ну что он уже не вернется… — Рон потряс головой. — Вот почему мы пошли в Паранор, и он сделал так, чтобы Башня исчезла. Потому что он знал, что не вернется туда…

— Рон, — тихо проговорила Брин и закрыла ему рот рукой.

— Я понимаю. Но я не могу поверить…

— Да.

Они долго смотрели в глаза друг другу.

— Я боюсь, Брин, — прошептал наконец Рон Ли.

Она молча кивнула, а потом вдруг обняла его и прижала к себе крепко-крепко. Но уже через пару мгновений отпрянула, быстро поцеловала его и скользнула к себе.