Песнь теней

Я повернула голову и посмотрела на графиню. Ее необычные зеленые глаза сверкали теперь на совершенно незнакомом лице. Спустя мгновение я догадалась, что она сняла маску фрау Перхты и, наконец, показала свое истинное лицо. Графиня была немолода, лет на десять старше мамы. Темные волосы были обильно тронуты сединой, но цвет кожи оставался свежим и чистым, а лицо подтянутым, что придавало ей моложавый вид. Она не была красивой в прямом смысле слова, но в ее чертах заключалось то самое старомодное обаяние, что встречалось у многих людей в сельской местности, где я выросла. Это было не хрупкое лицо с тонкими чертами. Это было добротное, с высокими скулами и тяжелой челюстью лицо фрау фермерши.

– Вашей сестре и вашему другу ничто не угрожает, – сказала графиня. – Чего нельзя сказать о вас и вашем брате.

Йозеф крепче сжал мою ладонь, впечатав в нее кольцо Короля гоблинов.

– Это угроза? – спросила я.

– Нет, Элизабет, – ответила она. – Не угроза, а предостережение. Мы направляемся в нашу летнюю резиденцию в Богемии, цитадель нашей семьи. В мире есть силы, желающие вам зла, и защитить вас – наш долг.

– Защитить нас? – я не поверила своим ушам. – Зачем?

– Завет был нарушен, – мрачно сказала графиня. – Древние законы не получили надлежащей жертвы и выпустили в мир дьявольское войско.

Обрывки призрачной плоти, свисающей с тел-скелетов, побелевшие от смерти глаза, серебристая кровь на моих руках и подгоняющий меня голос. «Иди. Беги. Убирайся отсюда, пока тебя не настигла Охота».

– И вы считаете, что мы в опасности? – спросила я.

Взгляд ее зеленых глаз прошелся по моему лицу, обжигая, как солнечный луч.

– Нет. Я знаю, что вы в опасности, – произнесла они низким, сдавленным голосом, – Королева гоблинов.

Эти слова прогремели как гром в спертом воздухе. Они давили, они разоблачали. Наступила гробовая тишина, отделившая нас друг от друга и заглушившая все мысли, чувства, ощущения. Йозеф изумленно шикнул и отпрянул от меня, как ошпаренный. Как будто его предали. Граф переводил взгляд с жены на меня, сжавшись, как перепуганный заяц, оказавшийся между волком и ястребом.

– Нет, – прошептала я. – Откуда вы… я не…

– Да, – прошипела она. Зеленые глаза горели страстью, и этот огонь трещал, как огни святого Эльма[36]. – Неужели вы думали, что ваш уход останется без последствий?

Я покачала головой.

– Он меня отпустил. – Я говорила тихо, вспомнив тот последний раз, когда я видела Короля гоблинов, цельного и настоящего, в Роще гоблинов, поднявшего на прощание руку. – Он меня отпустил.

Графиня фыркнула.

– И вы ему поверили?

Я подумала о кольце в своей ладони, но не решилась перевернуть его и осмотреть, чтобы убедиться, что я вытянула обещание из сна.

– Да, – прошептала я.

– Неспроста его прозвали Владыкой Зла, – заметила она.

Я подумала о разноцветных глазах, поблекших и побелевших, о юноше, превращающемся в чудовище, о красивых музыкальных пальцах, которые скручиваются и сжимаются в когти, о короне на голове, из которой вырастают оленьи рога.

– Он гораздо больше, чем это.

– Лизель, – вмешался Йозеф. – Что происходит? Королева гоблинов? Дьявольское войско? Что все это значит?

Я не ответила и не смотрела – не могла смотреть – на брата. Однажды я пыталась рассказать ему о своем фантастическом прошлом, о времени, проведенном под землей в качестве невесты Эрлькёнига. Я раскрыла душу в письмах, словах и даже в нотах, но Йозеф их так и не получил. Это письмо так и не было получено им, наряду с бесчисленными остальными письмами, которые я ему отправляла – их украла сидящая передо мной женщина. И теперь связь между мною и братом был нарушена. Задушена. Уничтожена.

– Это не означает ничего хорошего, мой милый, – мягко сказал граф. – Это означает, что мы как можно скорее должны доставить вас и вашу сестру в какое-нибудь безопасное место, подальше от дьявольского войска.

Йозеф прищурился.

– Дьявольского войска?

– У них много имен. – Граф представлял собой идеальную картину неуклюжего, рассеянного человека, из тех, кого часто игнорируют из-за их благожелательности. Однако его черные глаза-бусинки смотрели остро и проницательно, и в них пылал хитрый ум, который можно было легко не заметить за растянувшимися в улыбке пухлыми щеками. – Кто-то называет их Дикой Охотой. У нас в Богемии мы зовем их divoky hon. Полагаю, ваш темнокожий друг знает их как le Mesnée d’Hellequin.

– Арлекин? – я подумала о персонажах commedia dell’arte, об артистах в черно-белых масках на сцене в роли Коломбины, Пьерро и Арлекина. Я видела эти костюмы на балу у Прохазки. – Фокусник и плут?

– Hellequin, Harlequin, итальянский Arlecchino, Дантовский дьявол Alichino, которого англосаксы называли herla cyning, – сказал он. – Это все одно и то же. А вам, фройляйн, он больше известен под именем Эрлькёниг.

Йозеф резко выдохнул.

– Король гоблинов.

– Да, – торжественно изрек граф. – Правитель подземного мира.