Песнь Ухуры

– Это кажется более разумным, не так ли? – согласился Дальний Дым. Но веришь или нет, есть хорошее медицинское обоснование того, что следует прилизывать против шерсти. Это стимулирует циркуляцию крови и согревает их, так они успокаиваются. Цепкий Коготь говорит, что, возможно, причиной этого является инстинкт, следуя которому раненого обычно зализывают против шерсти. – Он выпустил ребенка, и малышка забралась ему на плечо, зализывая теперь шерсть в верном направлении.

– Что касается лазания, – начал Дальний Дым, возвращаясь к разговору, прерванному криком, – дети, конечно, используют свои когти, но у взрослых очень толстая шкура, так что эти маленькие острые когти никогда не достигают кожи. – Он подставил свой бок Чехову. – Давай, сам попробуй.

Чехов так и сделал и почувствовал, что его палец может легко утонуть в шкуре. Он легонько потянул.

– Понятно.

– Понятно что? – Вопрос задала Жесткий Хвост, в этот момент вошедшая в палатку. Все четверо слезли с Дальнего Дыма и в знак приветствия забрались на нее. Она лизнула каждого, тоже здороваясь, в то время, как Чехов объяснил:

– Выясняем, как они забираются на вас, не разрезая на мелкие кусочки.

– О, – сказала она. Затем взяла что-то, напоминающее букет, в одном из уголков палатки. Только что съев такое же с Дальним Дымом, Чехов знал, что это сушеное мясо особого сорта, и оно очень вкусно, когда немного затвердеет. Жесткий Хвост задумчиво начала жевать и раздала по кусочку детям.

– Но вы не едите это дома, – сказала она, скручивая свой хвост петлей, что говорило о забавности ситуации. Чехову она разъяснила: Большинство детей предпочитает кормиться грудью, пока могут это делать, так что твердую пищу они едят только в гостях… Я думаю, что расскажу Цепкому Когтю об этом, – Это замечание вызвало бурю протеста у малышей, которая затихла только тогда, когда Жесткий Хвост заверила их, что просто дергала их за хвост. – Но, – серьезно сказала она, – не ведите себя так, как будто у вас нет зубов!

Когда дети занялись мясом, их сосредоточенное жевание только подтвердило слова Жесткого Хвоста, и она снова повернулась к Чехову.

– Я узнала кое-что о ваших людях, о чем хочу рассказать Дальнему Дыму, – начала сиваоанка. – Тебя не побеспокоит слушать все это?

– Нет, я не против, если только вы не предпочитаете говорить наедине.

– Я хотела бы увидеть твою реакцию и услышать любую поправку, которую ты захочешь внести, – сказала Жесткий Хвост.

Сначала сиваоанка рассказала о драке Вилсон с Вызывающим Бурю, при озабоченном восклицании Чехова она заверила его, что, как говорит Цепкий Коготь, с доктором все в порядке, затем добавила:

– Но она не знает, что надо вовремя кричать, когда ее ранили! – Это прозвучало так, как будто она говорила о ребенке.

– Они все, полагаю, разделяют этот недостаток, – сказал Дальний Дым, показывая на отметку, которую Говорунья оставила на руке Чехова.

Жесткий Хвост раздраженно вздохнула и сказала:

– Я шлепнула Вызывающего Бурю за непослушание.

– Спорю, что капитан шлепнул Вилсон тоже. – Увидев, как ее уши дернулись назад от удивления, Дальний Дым с усмешкой добавил:

– Не физически, словами…

– Это эффективно? – поинтересовалась Жесткий Хвост, и Чехов покраснел, вспомнив, как несколько раз капитан вычитывал его.

– Очень, – ответил он.

Жесткий Хвост задумчиво кивнула. Затем сиваоанке продолжила:

– Я узнала также еще одно важное отличие между нами. – Она очень долго и детально разъясняла разницу в памяти. Чехов поразился, когда узнал как получилось, что Жесткий Хвост узнала об этом. Он сам не смог уловить разницы между описанием события мистером Споком и Ярким Пятном, но было очевидно, что Дальний Дым нашел разницу между ними шокирующей.

Когда Жесткий Хвост закончила, Дальний Дым сказал:

– Теперь я понимаю, Павел Чехов. Я нашел это очень странным, когда ты сказал, что не имеешь ни памяти, ни умения, чтобы воспроизвести мой дизайн, но ты имел в виду именно это, не так ли?

Чехов наклонился к нему, кивнул и затем произнес;

– Я хочу, чтобы ты точно меня понял. Ты подарил мне дизайн, чтобы я смог использовать его, где захочу. У меня нет ни памяти, ни умения, чтобы воссоздать его. Я не хочу оскорбить тебя, попробовав и потерпев неудачу, потерпеть неудачу, пытаясь повторить такую красоту, было бы ужасно! Но хочу, чтобы ты понял, я очень ценю то, что ты дал мне, Дальний Дым ответил:

– После того, что рассказала мне Жесткий Хвост, я подумал, что невозможно сделать тебе такой подарок…

Чехов усиленно замотал головой и похлопал по своему трикодеру.

– У меня есть изображение. Когда я вернусь на «Энтерпрайз», я переведу эту картинку на бумагу, чтобы я смог видеть ее, когда захочу. Эти картинки будут со мной всегда, и они напомнят мне о тебе, твоем народе и твоей доброте. Они всегда будут доставлять мне радость.

– Но все же, – вставила Жесткий Хвост, – если ты захочешь, чтобы они запомнили, нужно попросить их включить машины.

* * *

Спок усиленно смотрел на свой трикодер, как будто хотел заставить аппарат дать ответы на мурчавшие всех вопросы.