Песнь ветра и тьмы

— Ну охренеть теперь, — нервно усмехнулась Астрид. — Сам Лорд припожаловал. Пойду валяться у гренвудцев в ногах и каяться в неверии.

Ленард тоже фыркнул, но затем снова сосредоточился на Гилли.

— Как ты погиб?

— Л-ло… за… и с-сталь, — прошелестел зомби. — Пес-снь вет… ра и… тьмы… не долж-жна быть с-спе-е… та…

— Как я и думал, — вздохнул некромант, — бормочет всякую ересь.

Всё же он попробовал задать еще несколько вопросов. Однако зомби неизменно бормотал про лозу, сталь, ветры и тьму, да еще разок помянул своего Лорда. Наконец, им это надоело, и тело Гилли, обмякнув, снова неуклюже растянулось на секционном столе.

— Я бы сказал, это лучше, чем ничего… если бы, мать его так, понял хоть слово из этой тарабарщины.

Астрид постучала пальцем по губам.

— Лоза и сталь — Хельта. Которая и грохнула нашего мертвого друга. С ветром и тьмой сложнее, — она уселась на свободный секционный стол. — Я бы связала это со своими видениями, но откуда бы про них знать Бреслину? Вряд ли в его предках водились благие фейри с этим сомнительным даром.

Ленард всё же закрыл тело парусиной и отправил его в стазисную камеру. А потом уселся рядом и принял такой вид — заинтересованный и пакостливый, — что мигом захотелось придумать себе кучу дел и смотаться из морга. Интуицию не пропьешь, как ни старайся: Астрид и без дара фейри могла предположить, о чём спросят.

— Да, папочка, я не ночевала дома, — проговорила она, не дав Ленарду даже открыть рот. — Да, два дня. Нет, не расскажу. Так что слезь с моего стола, клятый некрос, и дай поразмыслить о тленности нашей работы.

— Что, даже про драчку не расскажешь? — вкрадчиво поинтересовался он. — Трех дохлых душегубов-то мы подобрали, но вот что лично мне интересно: это оборотень тебе морду раскроил? Женщина-волчица?

— С чего ты взял? — вытаращилась на него Астрид, едва не слетев со стола. Наскоро прикинула — о своих приключениях она ещё никому не рассказывала, кроме Олафа. А он вряд ли успел бы растрепать Коррину, а тот — всему участку. Так… слишком длинная цепочка получается. — Я что-то пропустила?

— Ну как знать… Стало быть, я правильно подумал, что ты трахаешь Девятисмерта. А Гуннар мне заладил: «нет» да «не может быть»… вот не зря я с ним поспорил аж на пять золотых!

«Вы на меня спорили, подлецы!»

Ну, или что-то вроде этого собиралась выдать Астрид, прибавив хорошего пинка одному из участников этого местечкового тотализатора. Гуннару ввалить тоже не мешало, но, во-первых, до него ещё надо добраться, а во-вторых — аж целый коммандер! Если и пинать, то осторожно, чтобы не лишили премии.

А потом глянула на ухмыляющегося Ленарда и покачала головой — что с этих идиотов взять вообще? Помнится, месяцок назад она сама спорила с Норой по поводу того, как скоро сбежит от Рамоны её шафрийский хахаль. Или она от него.

— Придурки, — всё же припечатала она, сердито поджав губы. — Да, я сплю с Девятисмертом, и не завидуй. Лучше просвети-ка, с чего вообще ты вообще обо мне такое подумал.

— А что, твой птенчик не поведал, как он путешествовал по ночному городу с двумя девками? Притом одна была живая, хоть и потрепанная; другая мертвее мертвого, вся расхристанная и с перекошенной полузвериной мордой. Подвалил, значит, к порталу и говорит стражникам: мол, уважаемые, девочку заберите, а то мне без надобности. Стражники, чудом не напрудив в штанишки, дернули по связи ближайший патруль — пришел ваш Рик Палмер с ребятами, выяснил у душегуба про девчонку, ну и отпустил восвояси вместе с трупом волчицы. Палмер, слава богам, толковый парень: как понял, кто перед ним, так и спровадил птенчика подобру-поздорову. Вот только дуралеи палмеровские не сообразили, что об этом молчать следует… Короче, к обеду уже весь участок был в курсе, что Эрмегарский ассасин сбрендил и спасает девиц в беде.

Астрид озадаченно потеребила кончик косы. Она не могла представить, чтобы в столице ассасин разгуливал с трупом подмышкой, да ещё и запросто болтая при этом с патрульными.

— А как Рик узнал, что это Девятисмерт? И что там за девица-то, объясни толком?

— Вроде тот сам поведал, чуть ли не прямым текстом, — не без сомнения протянул Ленард. — А девочку волчица искалечила. Я сам не видел, но, говорят, её всю изрезали и зверски изнасиловали, хм, подручными предметами. Бедняжка в полном неадквате, так что какие там показания… ваши её сначала к лекарям, потом менталистам сдали. Сама несовершеннолетняя, а папаша у неё — какая-то шишка из Гильдии зельеваров. Собственно, у Хельты из-за той соплюшки сейчас огромные неприятности с зельеварами, так что не завидую я твоему дружку. Не руби он столько золота своим мечом, тем же утром загремел бы в мешок с камнями да на дно морское.