Песнь ветра

Она снова перевела взгляд на парочку. Суетливые, дерганные движения… Течение мира, его скорость диктовали свои правила – жители двигались вдвое быстрее, чем им полагалось. А на что они там пялятся? Вон оно что… В мутном окне напротив, отражаясь и заслоняя собой хмурое небо, промелькнула какая-то громоздкая железная махина. Вернее, это перед Агной промелькнула, а там она наверняка проплыла довольно степенно. Из трубы валил черный дым. Вот что значит мир без живущих… Дикари.

Высосав всю лемму с этой парочки, она, уже не торопясь, стала спокойно разглядывать прочих жителей, выискивая следующего подходящего жителя. Лица смотрели то вверх, то вниз, но чаще прямо на нее, вернее на то, откуда она за ними наблюдала.

Ой…

Отшатнувшись от ока, Агна быстро сменила картинку. Эт-того еще не хватало… Секунду назад на нее, прямо в глаза, смотрела довольная, улыбающаяся женщина. Она поправляла прическу то справа, то слева, и явно не могла на себя наглядеться. Зеркало. Чистое, настоящее зеркало. Агну спасло то, что у нее самой око было мутным. А иначе – контакт, лойны, смерть.

Лойны – охотники межмирья. Любой зрительный контакт отслеживается ими безошибочно. И утягивают они зазевавшегося мечтателя к себе в бездну. Никто из живущих еще не возвращался из их неведомого ничто – сколько родни так сгинуло, пока мудрый прадед не разобрался, в чем дело… Ну, да дело прошлое.

Странно. В этом мире, вроде, не было чистых зеркал. Появились, значит… Сколько ж я тут не была? Как бы то ни было, а пора искать новый мир: примитивный, безопасный. Леммы потребуется – воз. Но ничего, теперь угроза голода отпала надолго.

Со вкусом проведя по лицу рукой, снимая прожитые муки и страхи, Агна снисходительно посмотрела на появившуюся новую картинку. Какое-то чудище бреется, искоса глядя в запотевшее стекло, или что у него там… Брейся, милый, брейся. А потом можешь улыбнуться. Хотя по опыту Агна знала – никогда они после бритья не улыбаются. Наоборот, смотрят гораздо озабоченней, выискивая по всей морде не сбритые волосины. Ну и на здоровье.

Хватит? Или еще полеммить? Она уже насытилась, но Тени этого бесценного сияния нужно в разы больше: Тень – что тот центральный ремень – распределяет лемму на всех, живущих с ней под одной крышей. Ну, значит, еще посмотримся, потерпим. А ну как око снова не будет просыпаться месяцами напролет – нет уж, сегодня она накормит всех.

Через несколько десятков картинок появилось изображение молодой девки, упоенно сюсюкающей со своим отпрыском. Изображение было четким, небось у мерзавки тоже настоящее зеркало в комнате. Но девка сидела почти спиной к Агне и контакта можно было не опасаться.

О да, да-а…

В эту ночь никто, кроме Агны, не спал. Тень, как шальная, носилась меж этажами, одаривая всех живущих цитадели – страждущих, обреченных, невидимых. Даже на жителей хватило, хотя они лемму и не потребляли. Для них нужно было сначала переработать ее в пищу. Хотя и чистая лемма – энергия, как ее обзывает старый Триск – им тоже нужна, наверное. Агна этим никогда не интересовалась, да и не собиралась. Жителей кормила Тень, а уж как, чем – хозяйку не интересовало.

Когда Агна вышла, или, вернее, выползла из зала, она ничегошеньки не видела и не ощущала. Тени потребовалось немало сил, чтобы доказать Агне, что тут именно Тень, а не кто-либо еще, голодный до безумия и готовый сдуру высосать свою единственную кормилицу. Так как от жадности ум уже заходит у него за разум – вернее, не у него, а у нее. Агна знала, что старая ведьма всегда поджидает у порога, надеясь первой в нее вжиться, высосать все, что есть, и обрести былое могущество. Пусть себе надеется, тут уж ничего не попишешь, это не лечится. Ощутив и впустив наконец Тень, Агна слила ей все, что налеммила за эти три часа. Затем отправила Тень кормить народ, а сама побрела в свои покои – приходить в себя. В голову, как всегда, лезли мысли совершенно неподобающие.

Старый дурень лучше бы не замену лемме изобретал, а какие-то хранилища для ее содержания… Или взрастил бы еще одно око – вот от таких новшеств толку будет поболее. Голова у Триска светлая, только дураку досталась – ну кто еще додумается изобретать замену воздуху или воде… Нет, знай себе талдычит под нос одно и то же и ничего путного слышать не хочет. Если бы не слава рода, давно бы уже отправились к лойнам – что он, что она. Уже зла не хватает…

Проснулась Агна почти через сутки. Настроения никакого. Да, они снова все сытые, но – надолго ли? Вся эта подвешенная ситуация выводила из себя, ее мучили кошмары. Странно: когда лемму приходилось выцеживать по капле, ее наполняла прежде всего надежда. А как только голод прошел – появилась злость. Или голод эту злость лишь заглушал? О, Владычица, дай силы…

К тому времени, как Агна направилась к заветному залу, она поняла, в чем дело. Тень в ней отсутствовала уже порядочно. То ли она все кого-то кормит, то ли тоже до сих пор приходит в себя. Сосущая пустота где-то внутри не давала покоя – отделилась ее собственная половина, улетела и не возвращается. Свихнешься тут с ними со всеми…