Песнь Ветров

Два така ушло на то, чтобы добраться до Жала Скорпиона - так называлось озеро, возле которого разбит лагерь Коршунов. Хотя озером эту лужу со зловонном водой тяжело назвать. Жижа, которую приходилось кипятить и отстаивать полдня, но все же это лучше, чем ничего.

Лучи Ра беспощадно палили неприкрытую голову и кожу. Хотелось пить, есть. Все вещи фурии пришлось сбросить, чтобы убежать от тантеков. Единственное, что осталось - кинжал в набедренных ножнах.

Ну, хоть какое-то оружие, хвала Мардуку!

Вот, два знакомых булыжника, раскрашенных алой, выцветшей краской - граница владений файеров и фурий. Глупая и условная.

Говорящая переступила ее, мечтая о воде. Пусть и теплой, с вязким привкусом грязи, но воде, такой желанной.

Согласитесь: вкус грязи лучше песка и сухости во рту.

Стой.

Говорящая послушно замерла, подняла глаза и изумленно воззрилась на черные клубы дыма, поднимающиеся в чистое небо. Такой дым идет только от всепожирающего огня, оставляющего за собой пепелище.

Управляемый огонь, который подчиняется огнекаям. А есть один сын Мардука, которому фурии перешли дорогу.

- Элазар! - прорычала Говорящая, догадавшись, кто призвал стихию себе на помощь.

Тут до обоняния донесся запах горелого мяся. Такой бывают, когда сжигают... в в этом случае могут быть мертвые фурии. И зная Элазара, то и раненые тоже.

- Ублюдок! - ладонь скользнула было на рукоять кинжала, но замерла на полпути.

Нет, так дело не пойдет: бежать к нему, слепая от ярости, она не будет.

Жалкие протесты разума, затуманенные злостью, были услышаны - Говорящая развернулась и бросилась прочь от лагеря. Не хватало того, чтобы ее увидели.

Это сейчас, когда Ра царствует на небе, она уязвима, однако, стоит ночи вступить в свои права, как играть с огнекаем они будут наравне.

Прошла мимо парочка файеров, пошатывающаяся от азула, гуляющего в голове. Ночь победы, можно позволить себе перебрать лишнего.

Она проводила их долгим взглядом из своего укрытия. Как только воины скрылись, Говорящая выскользнула из тени, огляделась и поспешила в сторону Позорной Площадки.

Там стояли клетки с плененными фуриями, чтобы каждый файер мог посмотреть на поверженных, поизмываться над ними в волю. И желающих попробовать подобного развлечения нашлось немало, только когда начались танцы, площадь опустела - путь к сестрам освободился.

День слежки за возвращающимися с победой врагами дал свои плоды: она знала приблизительный план селения фаейров. Маленькое, но все же преимущество.

Снова шаги - на этот раз некто приближается со спины.

Девушка ринулась было в спасительную темноту, но оттуда донеслись сладострастные стоны. Какая-то парочка решила насладиться друг другом.

Пламя Первого! И ведь за ее счет!

Тихо выругавшись, она, не долго думая, юркнула в шатер, рядом с которым находилась. Глупо, но другого выхода не оставалось..

Темно.

Тэ на то, чтобы привыкнуть к царившему мраку. Говорящая обвела взглядом шатер и, заметив фигуру, лежащую на шкурах, осторожно подкралась к ней, словно хищник к ничего не подозревающей жертве.

Однако Элазар не шелохнулся. Фурия, отметив это, смелее подошла к спящему, заглянула в лицо, скользя взглядом по резким чертами и усмехнулась.

Безмятежность огнекая ее позабавила - сейчас всесильный повелитель Шакалов уязвим, прямо как младенец.

Пальцы сжали рукоять кинжала.

Можно прикончить эту тварь, пока она беззащитна.

И тогда большинство проблем исчезнет.

Одна смерть. Всего лишь одна смерть. Так мало...

Кинжал с тихим шорохом покинул ножны. Один точный удар в сердце, с двумя сын Мардука не проживет.

Легкий запах цветов ударил в нос - помада для волос.

- Что ты делаешь, раб? - тихо спросила фурия, у Нэтанеля, который стоял за ее спиной и стискивал в потной ладони хозяйский копис.- Разве хозяин разрешает трогать его вещи?

- Убери от него оружие,- сиплым голосом проговорил Нэтанель.

- Не будь глупцом. Я убью огнекая, и ты станешь свободен,- Говорящая поморщилась, почувствовав укол стали в лопатку.

- Мне не нужна такая свобода. Мне некуда идти.

- А что если я предложу пойти со мной?

- За идиота меня держишь? Я знаю, что фурии недолюбливают мужчин. И меня ничего ждать хорошего не будет.

- Хорошо. Твоя взяла, раб,- девушка подняла примиряюще руки, демонстративно спрятала кинжал в ножны.- Теперь уберешь от меня меч?

Острие, холод обжигающее нежную кожу на шее, было опущено.

Через тэ фурия обернулась и со всей силы врезала Нэтанелю по лицу. Последовали хруст и кровь, ручейком бегущая из сломанного носа, затем падение раба на шкуры.

- Я знаю, что как только уйду, то ты выведешь его из "Полета". Не убиваю тебя потому, что времени мало. Оно и так потрачено на ненужные разговоры,- обернулась у выхода, глянула последний раз на Элазара, внутри негодуя на глупого раба, который помешал такой удачному моменту, и скользнула в объятия ночи.

Времени совсем мало осталось до того, как Нэтанель поднимет тревогу.

А он поднимет - не может верный пес не затявкать, если хозяину угрожает опасность.

Еще парочка шатров остались за спиной. Укромные объятия тьмы, и вот, та самая площадка, где в клетках томятся ее сестры.

- Тень?