Песни Беттанорексов

Каррик был третьим помощником Дарра Темного в вопросах разработок новых видов вооружения на основе магии и алхимии.

Спустя полчаса горбун неуклюже, но очень быстро хромал по узким темным коридорам подземелий дворца Кнарреса, который, подобно айсбергу, лишь малой своей частью был открыт для постороннего взгляда. Подземелья тянулись на многие и многие мили, уходили далеко за пределы наземных построек и соединяли собой огромные естественные пещеры на очень большой глубине, которые тысячелетиями служили домом для гоблинов и темных эльфов.

Для того, чтобы попасть в свою личную каморку, которая совмещала в себе одновременно спальню и рабочий кабинет, Каррик сошел с широкой подземной улицы – она была слишком «людной», так как соединяла жилую зону и зону испытаний экспериментальных разработок – и стал пробираться природными тоннелями, которые замысловатой паутиной переплетались с искусственными. Здесь вероятность повстречать кого-то была крайне мала, что нелюдимого Каррика вполне устраивало.

Являясь полукровкой, горбун не так хорошо видел в темноте, как полноценные гоблины, но в естественных пещерах Кнарреса было полно испускающих слабое свечение грибов и лишайников, чего Каррику вполне хватало. Главное, не забыть, в каком именно месте в глубокой тени затаилась дыра под ногами, сквозь которую можно легко попасть на нижний уровень, пролетев предварительно пару десятков футов.

Оказавшись на очередной развилке, Каррик остановился. Туннель, ведущий направо, представлял собой короткую дорогу, но так как он особо не торопился, то свернул налево, к большому подземному озеру, где можно было просто посидеть в тишине и одиночестве.

Зайдя в свою любимую пещеру, горбун слишком поздно понял, что здесь он не один. И что хуже всего, увидел то, чего видеть не следовало.

– Прости... Я не знал, что ты здесь... – пролепетал Каррик, отворачиваясь и прикрывая руками плотно зажмуренные глаза.

Хэль, стоя по пояс в прозрачной воде, была полностью обнажена, мокрые золотистые волосы сияющими ручьями струились по смуглой коже, не сколько скрывая, сколько подчеркивая ее округлые формы. Горбун успел увидеть достаточно для того, чтобы потерять крепкий спокойный сон недели на две, и крайне сомнительно, что девушка спокойно на это отреагирует.

Торопливо пятясь назад, он зацепил ногой некстати подвернувшийся камень и упал, здорово ударившись головой. К счастью, она была достаточно крепкой для того, чтобы Каррик остался в сознании, но встать на ноги сразу он не смог.

– Ты живой? – тихо спросила Хэль, которая вышла из воды, чтобы проверить состояние незадачливого горбуна.

Кое-как поднявшись, он потрогал ушибленное место, представляя, насколько огромной будет шишка. А потом сообразил, что девушка все еще неодета, и отпрыгнул от нее, словно ошпаренный.

– Может, оденешься?.. – неловкость ситуации связывала язык в тугой узел и здорово ограничивала способность соображать – и это помимо удара головой о камень... В общем, он не сразу понял, что Хэль не только не прячет свое лицо, испещренное тонкой черной вязью древнего языка шаресов, но и говорит с ним – события, из ряда вон выходящие.

Два года назад Дарр Темный привез с собой в Кнаррес высокую смуглокожую островитянку с южных островов, глаза и волосы которой больше подходили северным народам. Девушка тщательно скрывала от посторонних глаз нижнюю часть своего лица и разговаривала, да и то крайне редко, только с чернокнижником, избегая любого другого общества. Странное поведение не оставило равнодушными многих любопытных личностей, некоторые из которых не умели держать при себе свои наглые руки. Когда самые длинные из них были легко и просто сломаны самой Хэль, ажиотаж вокруг девушки поутих – связываться с мастером каннари-твин дураков не было. По словам Дарра Темного, она была самоучкой, самостоятельно раскрывшей секреты древнего искусства, а так как он и сам, подобно легендарному Беттанорексу, владел им на невероятно высоком уровне, девушка охотно пошла к нему в ученицы.

– Кстати... Разве мастер Дарр не берет тебя с собой на Север? – Каррик вспомнил слова Гара, сказанные полукровкой на полигоне.

– Да. И меня уже ждут, – Хэль направилась к своей одежде, аккуратно сложенной на берегу подземного озера. – Не падай больше.

– Хорошо... – горбун не смог сдержаться и скользнул торопливым взглядом по ее спине, ругая себя последними словами – уже давно уяснил для себя, что даже люди без недостатков внешности малейшей своей оплошностью отталкивают от себя других. Он, Каррик, должен дорожить любой, даже самой мимолетной симпатией.

Чтобы хоть как-то оправдаться перед самим собой, горбун заявил своей совести, что просто подробнее рассмотреть татуировки на коже девушки. Как он уже понял, это была та самая шасса-барса, которой метят рабов на Эрсанском архипелаге, и по слухам, ее размер зависел от возраста клейменного. Шасса-барса Хэль покрывала нижнюю часть лица, шею, плечи и широкую полосу кожи ниже ключиц.

– Это очень больно? – Каррик не понимал, почему все еще стоит здесь, в пещере с озером.