Песни из «Уголка»

Еще покрыты льдом живые лики вод
И недра их полны холодной тишиною…
Но тронулась весна, и — сколько в них забот,
И сколько суеты проснулось под водою!

Вскрываются нимфей дремавших семена,

И длинный водоросль побеги выпускает,
И ряска множится… Вот, вот она, весна,—
Открыла полыньи и ярко в них играет!

Запас подземных сил уже давно не спит,

Он двигается весь, прикормлен глубиною;
Он воды, в прозелень окрасив, породнит
С глубоко-теплою небесной синевою…

Ты, старая душа, кончающая век,—

Какими ты к весне пробудишься ростками?
Сплетенья корневищ потребуют просек,
Чтобы согреть тебя весенними лучами.

И в зарослях твоих, безмолвных и густых,

Одна надежда есть, одна — на обновленье:
Субботний день к концу… Последний из твоих…
А за субботой что? Конечно, воскресенье.

«Вот — мои воспоминанья…»

Вот — мои воспоминанья:
Прядь волос, письмо, платок,
Два обрывка вышиванья,
Два кольца и образок…

Но — за теменью былого —

В именах я с толку сбит.
Кто они? Не дать ли слова,
Что и я, как те, забыт!

В этом — времени учтивость,

Завершение всему,
Золотая справедливость:
Ничего и никому!..

«С простым толкую человеком…»

С простым толкую человеком…
Телега, лошадь, вход в избу…
Хвалю порядок в огороде,
Хвалю оконную резьбу.

Все — дело рук его… Какая

В нем скромных мыслей простота!
Не может пошатнуться вера,
Не может в рост пойти мечта.

Он тридцать осеней и весен

К работе землю пробуждал;
Вопрос о том, зачем все это,—
В нем никогда не возникал.

О, как жестоко подавляет

Меня спокойствие его!
Обидно, что признанье это
Не изменяет ничего…

Ему — раек в театре жизни,

И слез, и смеха простота;
Мне — злобы дня, сомненья, мудрость
И — на вес золота мечта!

«Старый дуб листвы своей лишился…»

Старый дуб листвы своей лишился
И стоит умерший над межою;
Только ветви кажутся плечами,
А вершина мнится головою.

Приютил он, будучи при жизни,

Сиротинку-семя, что летало,
Дал ему в корнях найти местечко,
И оно тихонько задремало.

И всползла по дубу повилика,

Мертвый остов зеленью одела,
Разубрала листьями, цветами,
Придала как будто облик тела!

Ветерок несется над межою;

Повилика венчики качает…
Старый дуб в обличии забытом
Оживает, право — оживает!

«Мельчают, что ни день, людские поколенья…»