Песни на «ребрах»: Высоцкий, Северный, Пресли и другие

Мое личное знакомство с Володей случилось во время гастрольных выступлений Театра на Таганке в Ленинграде. Привезли несколько оригинальных постановок, в том числе и «Гамлета».

Володя играл самого Гамлета, но какого! Минут за пять до начала спектакля выходил на сцену с открытым занавесом, единственной декорацией которой была прислоненная к скамье гитара, и скромно усаживался в уголке. Публика в это время рассаживалась «согласно купленным билетам» и на Володю практически не обращала внимания, тем более что одет он был почему-то в простой тренировочный костюм и тапочки. Постепенно свет в зрительном зале и на сцене гасили, и в полной темноте Володя, взяв в руки гитару, пел:

Уж намечен распорядок действий,
И неотвратим конец пути…
Я один, всё тонет в фарисействе,
Жизнь прожить — не поле перейти…

Эти пастернаковские строки о Гамлете, введенные в шекспировский текст, просто завораживали зрителя, тем более что сам Пастернак и его творчество в те времена всё еще оставались запретными…

В антракте меня представили Володе, вышедшему выпить чашку кофе в буфет. Когда я в первый раз близко подошел к артисту, меня поразило его изъеденное мелкими морщинками от грима лицо и то, насколько он, казавшийся высоким со сцены, был невелик ростом. Мы пожали друг другу руки, и я, чтобы как-то заинтересовать его, пробормотал несколько фраз о необычности его Гамлета в спортивном костюме.

— Необычность моего Гамлета в его обыденности, обычности, — ответил Высоцкий.

Больше мы в тот раз не разговаривали.

Театр давал «Гамлета» в ДК имени Первой пятилетки, а Высоцкий, кроме того, выступал с серией концертов на предприятиях. Разумеется, мне не удалось побывать на всех концертах, но я старался раздобыть их записи. Ведь практически на каждом выступлении кто-нибудь да записывал. Я всё ждал, что Высоцкий споет новые песни — для того-то, собственно, и гонялся за записями. Но что оказалось в итоге? На всех выступлениях Высоцкий пел одни и те же песни, говорил одни и те же монологи, и даже реплики были идентичны! Складывалось впечатление, что программа выступлений была залитована…

Тогда питерские почитатели организовали его концерт под открытым небом где-то далеко за городом, куда съехались сотни любителей его творчества на электричках и автомашинах. На большой поляне у самого леса выбрали место, электроэнергию для мощных усилителей «позаимствовали» из высоковольтных проводов, протянувшихся над поляной, микрофонную стойку заменил осиновый кол.

Этот незабываемый концерт, в котором из солидарности с Володей выступили все питерские барды, длился до позднего вечера, до самой последней электрички. А когда гости и зрители уехали на ней в город, барды во главе с Высоцким и организаторами концерта, вооруженные гитарами и неспетыми песнями, гурьбой отправились в лес, где в заброшенной сторожке на берегу лесного озера был накрыт стол чем бог послал.

В. Высоцкий, В. Золотухин и другие актеры «Таганки». В руках у Высоцкого «Советская Россия» с разгромной статьей «О чем поет В. Высоцкий»

Артист на эту статью отреагировал гневным письмом в отдел агитации и пропаганды ЦК КПСС. Лето 1968

Песни чередовались с тостами. Когда до Володи доходила очередь петь, он это делал с удовольствием и беспрекословно, а когда пить — показывал пальцем на живот и говорил: «Ведь я же подшитый, ребята». Он боролся со страшным своим недугом и до поры до времени выходил из этой борьбы победителем. Позволял себе хлебнуть глотка два-три сухого вина, и всё. Как-то раз обмолвился, что четвертый глоток уже может быть опасен, а пятый и вовсе смертелен. Чувствовалось, что это балансирование между жизнью и смертью увлекает и как бы подхлестывает его и тех привередливых коней, которых он впряг в тройку своей жизни.

Внезапно все бросили петь и пить и отправились купаться на озеро, которое чернело совсем рядом. Стояла ночь, вода в озере была холодная, и, несмотря на большое количество выпитого, охотников искупаться среди присутствующих не находилось. Володя крякнул, разбежался и, сбрасывая на бегу всё, что на нем было, помчался к озеру. Раздался всплеск, и через секунду, весь облепленный тиной и кувшинками он уже вынырнул и поплыл саженками к самой середине озера. За ним последовали остальные. Было это больше тридцати лет назад, но так же ярко стоит перед глазами, как будто произошло вчера.

«Был шторм…»

Встретиться еще раз с Высоцким мне довелось снова в Ленинграде. Георгий Толмачев, хорошо знавший Володю и неоднократно записывавший его в Питере, пригласил после спектакля к себе домой Высоцкого и еще некоторых артистов — Золотухина, Хмельницкого…