Песни падающих звёзд

Через некоторое время Максим попытался отыскать следы биологических родителей, неоднократно обращаясь в тот самый детдом, в котором оказался после рождения. Но местные работники лишь растерянно разводили руками: бумажный архив, в котором могли находиться хоть какие-то документы, способные приоткрыть завесу тайны, много лет назад затопило.

А свалку, разросшуюся за годы до размеров небольшого полигона, жители близлежащих районов с боем закрыли, взывая к благоразумности нового мэра. Впрочем, тот и не сопротивлялся, за считаные дни утвердив план по утилизации. Спустя полгода на месте сброса отходов началась стройка нового элитного жилого комплекса.

И ниточка, способная размотать клубок, окончательно разорвалась.

* * *

Максим завязал шнурки на кедах, накинул на плечи куртку и, на ходу прикуривая сигарету, вышел из квартиры. Октябрьский ветер, холодный и колючий, с готовностью бросил ему в лицо сноп снега, подхватывая тот с грязного асфальта. Максим поморщился, утирая лицо рукавом, и, чувствуя, как на зубах скрипит смешанный со снегом песок, с отвращением сплюнул.

Путь его по привычке пролегал через стройку, заброшенную ещё весной по причине банкротства компании. Максим всегда искал безлюдные и опасные места. Такие, где могла пригодиться его помощь. В которых Жизнь и Смерть сходились в неравной схватке. И тогда он, Максим, прикрывал собой от Смерти, пытаясь таким образом облегчить чувство вины. И одиночества.

Обойдя одно из зданий сбоку, Максим перепрыгнул хлипкое ограждение, разломанное местными хулиганами, и нырнул в зияющий проход между домами. Под ногами хрустели обломки кирпичей и битое стекло. В покрытой мусором тропке проглядывались использованные шприцы и презервативы.

Сбоку, возле бытовки строителей, послышалась возня, и чей-то сдавленный голос прохрипел:

— Не… так… По…дож…

«Есть!».

Максим победно хмыкнул. Предчувствие окутало теплом сердце. В голове прояснилось: от скачка адреналина хмель уступил место решительности.

Замедлив шаг, Максим сделал последнюю затяжку, обжигая губы фильтром, и щелчком откинул бычок в сторону.

Выглянув из-за угла, Максим заметил прижатую лицом к стене девушку, тщетно пытающуюся вырваться, и коренастого парня в надвинутой на глаза кепке.

— Заткнись, сука, пока я тебе почку не вырезал. — Мужчина продемонстрировал узкое лезвие в руке. — Ещё раз хоть пикни, и…

— Ты хоть знаешь, где почки находятся? — со смешком окликнул его Максим, выступая вперёд, и сжал в кармане зажигалку. Крепко, как учил когда-то Миша. — Или носишь с собой учебник по анатомии?

— Чё? Ты чё, сука, смелый? Вали отсюда давай, понял?

— Да. Нет. Я ответил на твои вопросы? А теперь будь хорошим мальчиком. Проси прощения, плачь. Умоляй сжалиться. Обещай, что никогда-никогда больше не будешь обижать слабых.

— Чё?

— Считай, что повстречался с супергероем, — Максим мягко улыбнулся и посмотрел на незнакомку. — Как только он вас отпустит, бегите как можно быстрее. И впредь старайтесь обходить безлюдные места.

Парень в кепке, на секунду растерявшись, не успел среагировать, и Максим, отведя руку для удара, бросился вперёд.

* * *

Замочив в тазике с холодной водой испачканные и своей, и чужой кровью вещи, Максим устало опустился на пол. Руки дрожали, в горле пересохло, а по телу разливался неприятный холодок. Высвобожденная яркость путала, смешивала границы реальности. Максим не мог с уверенностью сказать, чем закончилась драка с несостоявшимся насильником. Победил ли он? Жив ли ещё? А девушка, что с ней? Успела убежать?

«Бред! — Максим со злостью ударил себя по голове костяшками. Затем ещё раз. И ещё. — Когда это закончится? Когда я, наконец, сдохну? Или хотя бы окончательно свихнусь, и тогда меня вообще ничего не будет волновать?».

Вместо долгожданного ответа раздался звонок в дверь. Сначала робкий, будто проверяющий собственную силу. А следом долгий, пронзительный, от которого хотелось закрыть уши.

— Иду я, иду! Как ты задолбал, Миш. Я не нуждаюсь в няньке! — Максим с трудом поднялся с места и, чуть пошатываясь, направился в коридор. Он походя окинул себя взглядом, подмечая, что россыпь свежих узких шрамов на левом боку очень уж походит на входные отверстия от ножа.

Распахнув дверь квартиры, мужчина не успел ничего сказать, как в его лицо словно плеснули жидкий огонь, а затем кто-то сильно толкнул в грудь. Вскрикнув от нестерпимого жжения, Максим отшатнулся, и, запнувшись о собственные кеды, с грохотом упал на пол. Копчик отозвался острой болью.

«Позвоночник сломал. Минут пятнадцать будет зарастать, не меньше», — подумал Максим, лёжа на холодном липком полу. Кожа на лице словно обуглилась, а веки оказались стянутыми. Рассмотреть из-под них вошедшего было почти невозможно. Но даже по очертаниям стало понятно: это не брат.

В квартиру вошла та самая девушка со стройки. Но сейчас она не выглядела напуганной или растерянной. Наоборот — глаза горели яростью и торжеством, вздёрнутый подбородок свидетельствовал о гордости. Перед собой, как несметную драгоценность, девушка держала окровавленную руку.