Песни русских бардов. Серия 4

Один себя старался обелить,

Другой лицо скрывает от огласки,

А кто уже не в силах отличить

Свое лицо от непременной маски.

Я в хоровод вступаю хохоча,

И все-таки мне не спокойно с ними.

А вдруг кому-то маска палача

Понравится, и он ее не снимет?

Вдруг арлекин навеки загрустит,

Любуясь сам своим лицом печальным,

Что если дурень свой дурацкий вид

Так и забудет на лице нормальном?

За масками гоняюсь по пятам,

Но ни одну не попрошу открыться.

Что если маски сброшены — а там

Все те же полумаски-полулица?

Как доброго лица не прозевать?

Как честных отличить наверняка мне?

Все научились маски надевать,

Чтоб не разбить свое лицо о камни.

Я в тайну масок все-таки проник,

Уверен я, что мой анализ точен,

Что маски равнодушья у иных -

Защита от плевков и от пощечин.

Бегают по лесу стаи зверей…

Бегают по лесу стаи зверей,

И за добычей, и на водопой.

Денно и нощно они егерей

Ищут веселой толпой.

Звери, забыв вековечные страхи,

С твердою верой, что все по плечу,

Шкуры рванув на груди, как рубахи,

Падают навзничь — бери, не хочу.

Сколько их в кущах,

Сколько их в чащах,

Ревом ревущих,

Рыком рычащих?

Рыбы пошли косяком против волн,

Черпай руками, иди по ним вброд.

Столько желающих прямо на стол,

Прямо на блюдо — и в рот.

Рыба не мясо, она хладнокровней,

В сеть норовит, на крючок, в невода.

Рыбы погреться хотят на жаровне,

Море по жабры, вода не вода.

Сколько их в дебрях,

Сколько их в чащах,

Сколько ползущих,

Сколько летящих?

Птица на дробь устремляет полет,

Птица на выдумки стала хитра.

Чтобы им яблоки сунуть в живот,

Гуси не ели с утра.

Сильная птица сама на охоте

Слабым собратьям кричит: "Сторонись!"

Жизнь прекращает в зените, на взлете,

Даже без выстрела падая вниз.

Сколько их в рощах,

Сколько их в чащах,

Ревом ревущих,

Рыком рычащих?

Сколько ползущих,

Сколько бегущих,

Сколько летящих

И сколько плывущих?

Шкуры не хочет пушнина носить,

Так и стремится в капкан и в загон.

Чтобы людей приодеть, утеплить,

Рвется из кожи и вон.

В ваши силки, призадумайтесь, люди,

Прут добровольно в отменных мехах

Тысячи сот в иностранной валюте,

Тысячи, тысячи в наших деньгах.

В рощах и чащах,

В дебрях и кущах,

Сколько рычащих,

Сколько ревущих,

Сколько пасущихся,

Сколько кишащих,

Мечущих, рвущихся,

Живородящих,

Серых и хищных

В перьях нарядных,

Сколько их, хищных

И травоядных,

Шерстью линяющих,

Шкуру меняющих,

Блеющих, лающих,

Млекопитающих,

Сколько летящих, бегущих, ползущих,

Сколько непьющих в рощах и кущах,

И не курящих в дебрях и чащах,

И пресмыкающихся, и парящих,

И подчиненных и руководящих,

Вещих и вящих,

Рвущих и врущих,

В рощах и кущах,

В дебрях и чащах?

Шкуры непорчены, рыба живьем;

Мясо без дроби, зубов не сломать.

Ловко, продуманно, просто, с умом,

Мирно, зачем же стрелять?

Каждому егерю белый передник,

В руки таблички — не бей! не губи!

Все это вместе зовут заповедник,

Заповедь только одна: "Не убий!"

Но сколько в дебрях,

Рощах и кущах

И сторожащих,

И стерегущих,

И сохраняющих,

В меру азартных,

Плохо стреляющих

И предынфарктных,

Травящих, лающих,

Конных и пеших,

И отдыхающих

С внешностью леших,

Сколько их, знающих

И искушенных,

Непопадающих

В цель, разозленных,

Сколько бегущих, ползущих, орущих

В дебрях и чащах, в рощах и кущах,

Сколько дрожащих, портящих шкуры,

Сколько ловящих на самодуры,

Сколько типичных,

Сколько всеядных,

Сколько их, хищных

И травоядных,

И пресмыкающихся, и парящих

В рощах и кущах, в дебрях и чащах?

Жили-были в Индии с самой старины…

Жили-были в Индии с самой старины

Дикие огромные серые слоны,

Слоны слонялись в джунглях без маршрута,

Один из них был белый почему-то.

Добрым глазом, тихим нравом отличался он,

И умом, и мастью благородной.

Средь своих собратьев серых белый слон

Был конечно белою вороной.

И владыка Индии, были времена,

Мне из уважения подарил слона.

— Зачем мне слон? — спросил я иноверца.

А он сказал, — В слоне большое сердце.

Слон мне сделал реверанс, а я ему поклон,

Речь моя была незлой и тихой,

Потому что этот самый слон

Был к тому же белою слонихой.

Я прекрасно выглядел, сидя на слоне,

Ездил я по Индии, сказочной стране,

Ах, где мы только вместе ни скитались,

И в тесноте отлично уживались,

И бывало шли мы петь под чей-нибудь балкон,

Дамы так и прыгали из спален.

Надо вам сказать, что этот белый слон

Был необычайно музыкален.

Карту мира видели вы наверняка,

Знаете, что в Индии тоже есть река,

Мой слон и я питались соком манго

И как-то потерялись в дебрях Ганга.

Я метался по реке, забыв и сон,

Безвозвратно подорвал здоровье.

А потом сказали мне, — Твой белый слон

Встретил стадо белое слоновье.

Долго был в обиде я, только — вот те на! —

Мне владыка Индий вновь прислал слона

В виде украшения для трости,

Белый слон, но из слоновой кости.

Говорят, что семь слонов иметь — хороший тон,

На шкафу, как средство от напасти.

Пусть гуляет лучше в белом стаде белый слон,

Пусть он лучше не приносит счастья.

Пусть гуляет в белом стаде этот белый слон,

Пусть он лучше не приносит счастья.

Так случилось, мужчины ушли…

Так случилось, мужчины ушли,

Побросали посевы до срока.

Вот их больше не видно из окон,

Растворились в дорожной пыли.

Вытекают из колоса зерна,

Эти слезы несжатых полей,