«Ты любишь осуществлять власть через насилие, — думал он. — Получаешь наслаждение от потока боли в сексуальной практике. Но здесь нет ничего утонченного. Никаких признаков, что ты человек, составляющий план действий тщательно и подробно. Ты преклоняешься перед своим телом. Это твой храм. Ты многого достиг и гордишься этим. Ты не социопат. Тебе удается уживаться в одном доме с двумя другими мужчинами, и ты не одержим желанием уединяться — замка на твоей двери нет. У тебя нет трудностей с сексуальной самоидентификацией, тебе вполне по душе мысль о том, чтобы познакомиться с кем-то в клубе, при условии, что будет возможность сначала узнать его».
Мысленную работу прервал Брендон.
— Посмотрите на это, Тони! — взволнованно позвал он.
Брендон успел тщательно просмотреть содержимое обувной коробки, набитой бумагами: в основном здесь были рецепты, гарантийные документы на электроприборы, банковские и кредитные карточки. В руке он держал листок бумаги.
Это была какая-то полицейская квитанция. Тони нахмурился.
— Что это?
— Это квитанция, которую вы получаете, когда полицейский останавливает вас на дороге, а у вас не оказывается при себе документов. Вы должны привезти их в отделение полиции в положенный срок, чтобы их проверили. Посмотрите на фамилию полицейского, — торопил Брендон Тони.
Тот снова взглянул на бумажку. Буквы, выглядевшие нечитаемыми каракулями, вдруг превратилась в слово «Коннолли».
— Я узнал его номер, — объяснил Брендон. — Фамилию разобрать можно с трудом.
— Черт… — тихо сказал Тони.
— Дэмьен Коннолли, вероятно, остановил его за какое-то незначительное нарушение или просто на КП и попросил предъявить документы, — сказал Брендон.
Тони опять нахмурился.
— Мне казалось, что Коннолли — полицейский-компьютерщик? С какой же стати он раздавал уведомления о нарушении правил дорожного движения?
Брендон посмотрел через плечо Тони на листок бумаги.
— Это было почти два года назад. Тогда Коннолли еще явно не был аналитиком. Либо он выполнял задание, либо дежурил в патрульной машине, когда увидел, что Макконнел нарушил правила движения.
— Вы можете осторожно выяснить это?
— Нет проблем, — кивнул Брендон.
— Значит, раскололи, да?
Брендон казался удивленным.
— Вы хотите сказать… вы думаете, это окончательно решает вопрос? Макконнел — тот, кого мы ищем?
— Нет, нет, — торопливо сказал Тони. — Вовсе нет. Я только хотел сказать, что если вы проследите с другого конца, то сможете убедить судью дать вам официальный ордер на обыск на том основании что Макконнел был знаком с тремя из четырех жертв, а это выходит за рамки простого совпадения.
— Верно. — Брендон вздохнул. — Значит, вы по-прежнему не уверены, что Макконнел — убийца?
Тони встал и начал вышагивать по ковру: геометрический узор из серых, красных, черных и белых ромбов почему-то напоминал ему о той единственной мигрени, которую он перенес.
— До сегодняшнего дня я полагал, что вы задержали не того человека, — сказал он через мгновение. — У меня пока не было времени написать полную психологическую характеристику, но мне кажется, я начинаю понимать личность убийцы. Здесь слишком многое не вяжется. Но совпадений чертовски много. Брэдфилд — большой город. Мы установили, что этот Стиви Макконнел знал или, во всяком случае, встречался с тремя жертвами. Сколько человек могут оказаться в таком положении?
— Немного, — мрачно сказал Брендон.
— Я все еще не считаю Макконнела убийцей, но, возможно, убийца — кто-то, кого он знает, кто-то, кто встречался через него с Адамом Скоттом и Гэресом Финнеганом, — сказал Тони. — Может, даже кто-то, кто был с ним, когда он получил уведомление о нарушении, или кто-то, кому он указал на Дэмьена. Вы знаете, как это бывает: «Вот ублюдок который оштрафовал меня за превышение скорости».
— Вы ведь не верите, что это он, да? — безо всякого выражения спросил Брендон. Он был явно разочарован. — Мне это кажется неубедительным. Конечно, нет никаких доказательств, связывающих этот дом с убийствами, — осторожно продолжал он. — Но вы сами говорите, что он, скорее всего, убивает где-то в другом месте. Может, там, где хранит свои «сувениры».