Песни. Стихотворения

Однажды я, накушавшись от пуза,
Дурной и красный словно из парилки,
По кабакам в беспамятстве кружа,
Очнулся на коленях у француза, —
Я из его тарелки ел без вилки —
И тем француза резал без ножа.

Кричал я: «Друг! За что боролись?!» – Он

Не разделял со мной моих сомнений, —
Он был напуган, смят и потрясен
И пробовал согнать меня с коленей.

Не тут-то было! Я сидел надежно,

Обняв его за тоненькую шею,
Смяв оба его лацкана в руке, —
Шептал ему: «Ах, как неосторожно:
Тебе б зарыться, спрятаться в траншею —
А ты рискуешь в русском кабаке!»

Он тушевался, а его жена

Прошла легко сквозь все перипетии, —
Еще бы – с ними пил сам Сатана! —
Но добрый, ибо родом из России.

Француз страдал от недопониманья,

Взывал ко всем: к жене, к официантам, —
Жизнь для него пошла наоборот.
Цыгане висли, скрипками шаманя,
И вымогали мзду не по талантам, —
А я совал рагу французу в рот.

И я вопил: «Отец мой имярек —

Герой, а я тут с падалью якшаюсь!» —
И восемьдесят девять человек
Кивали в такт, со мною соглашаясь.

Калигулу ли, Канта ли, Катулла,

Пикассо ли?! – кого еще, не знаю, —
Европа предлагает невпопад.
Меня куда бы пьянка ни метнула —
Я свой Санкт-Петербург не променяю
На вкупе всё, хоть он и – Ленинград.

В

        мне одному немую
                                   тишину
Я убежал до ужаса тверёзый.

Навеки потеряв свою жену,

В углу сидел француз, роняя слезы.

Я ощутил намеренье благое —

Сварганить крылья из цыганской шали,
Крылатым стать и недоступным стать, —
Мои друзья – пьянющие изгои —
Меня хватали за руки, мешали, —
Никто не знал, что я умел летать.

Через «Пежо» я прыгнул на Faubourg

И приобрел повторное звучанье, —
На ноте до завыл Санкт-Петербург —
А это означало: до свиданья!

Мне б – по моим мечтам – в каменоломню,

Так много сил, что всё перетаскаю, —
Таскал в России – грыжа подтвердит.
Да знали б вы, что я совсем не помню,
Кого я бью по пьянке и ласкаю,
И что плевать хотел на interdite.

Да, я рисую, трачусь и кучу,

Я даже чуть избыл привычку лени.
…Я потому французский не учу —
Чтоб мне они не сели на колени.

25 июля 1978 г., в самолете

«Меня опять ударило в озноб…»