Я никогда не верил в миражи,В грядущий рай не ладил чемодана, —Учителей сожрало море лжи —И выплюнуло возле Магадана.И я не отличался от невежд,А если отличался – очень мало,Занозы не оставил Будапешт,А Прага сердце мне не разорвала.А мы шумели в жизни и на сцене:Мы путаники, мальчики пока, —Но скоро нас заметят и оценят.Эй! Против кто? Намнем ему бока!Но мы умели чувствовать опасностьЗадолго до начала холодов,С бесстыдством шлюхи приходила ясность —И души запирала на засов.И нас хотя расстрелы не косили,Но жили мы поднять не смея глаз, —Мы тоже дети страшных лет России,Безвременье вливало водку в нас.1979 или 1980
«Общаюсь с тишиной я…»
Общаюсь с тишиной я,Боюсь глаза поднять,Про самое смешноеСтараюсь вспоминать.Врачи чуть-чуть поахали:«Как? Залпом? Восемьсот?..»От смеха ли, от страха ли —Всего меня трясет.Теперь я – капля в море,Я – кадр в немом кино.И двери на запоре —А все-таки смешно.Воспоминанья кружатсяКак комариный рой,А мне смешно до ужаса:Мой ужас – геморрой.Виденья всё теснее —Страшат величиной:То с нею я – то с нею, —Смешно, иначе – ной!Не сплю – здоровье бычее,Витаю там и тут,Смеюсь до неприличия,И жду – сейчас войдут…Халат закончил описьИ взвился – бел, крылат.«Да что же вы смеетесь?» —Спросил меня халат.Но ухмыляюсь грязно яИ – с маху на кровать.Природа смеха – разная, —Мою вам не понять.Жизнь – алфавит: я где-тоУже в «це-че-ше-ще», —Уйду я в это летоВ малиновом плаще.Но придержусь рукою яВ конце за букву «я» —Еще побеспокою я! —Сжимаю руку я.Со мной смеются складкиВ малиновом плаще.С покойных взятки гладки, —Смеялся я – вообще.Смешно мне в голом виде литьНа голого ушат, —А если вы обиделись —То я не виноват.Палата – не помеха,Похмелье – ерунда, —И было мне до смеха —Везде, на всё, всегда!Часы тихонько тикали —Сюсюкали: сю-сю…Вы – втихаря хихикали,А я – давно вовсю!1980
Две просьбы
М. Шемякину – другу и брату – посвящён сей полуэкспромт