Песни в пустоту

Выборг Эдуарда Старкова был мертвым городом, откуда хотелось вырваться. Выборг Лехи Никонова был городом, из которого в принципе можно было никуда не уезжать – жизнь, в том числе творческая, бурлила и там: группы репетировали, давали концерты, менялись участниками, устраивали скандалы. Другое дело, что музыка вместе с наркотиками (а они неизбежно становились все тяжелее) образовывала замкнутый круг, который легко закручивался в крутую спираль, приводящую прямиком в могилу. На определенном этапе перед “ПТВП” встал выбор не столько карьерный, сколько экзистенциальный. История группы могла закончиться, толком не начавшись, – из-за милиции, из-за наркотиков, из-за банального тупика, в который музыканты неизбежно уперлись бы в маленьком городе, наверняка в конце концов отдав предпочтение более сильным и гибельным средствам, обеспечивающим эскапизм. В какой-то момент стало понятно, что музыка – это в некотором смысле более серьезная штука, чем жизнь, а значит, ее надо фиксировать и распространять. Так Леха Никонов сделал очередной важный выбор – но из его соратников согласиться с ним готовы были не все.

Егор Недвига

В середине 97-го Выборг захлестнула героиновая волна. Настоящая волна. Я очень хорошо помню, как буквально за один месяц толпа беснующихся пьяных гопников в зале вдруг сменилась: три четверти людей стояли с полузакрытыми глазами и “втыкали”, были уторчаны героином. В эту воронку попались многие. Каждый третий, если не второй. В эту же воронку попал и гитарист наш, Бенихаев. Нам казалось, что он непотопляем, он очень долго торчал, видимо, у него были сильные ангелы-хранители, его через такие коряги и огни проносило… Тем не менее закончилось все плачевно в начале 2000-х.

Алексей Никонов

Бенихаев просто убивал группу, а я этого старался не допустить. Например, он проторчал мою гитару. Или как-то мы делали фестиваль с группой Strawberry Jam. И они бросили у нас гитары. А через два дня одна из их гитар пропала. И я сразу же понял, что это Бенихаев. Я ему: “Коля, скажи честно, что произошло”. Он мне: “Ну, Леха, понимаешь… я ее заложил. За десять чеков”. Хорошо, что я знал того чувака, которому он заложил гитару. В тот же день мы приехали к нему с бандитами, с ножом и эту гитару забрали. Ну и так далее. Но он был честный человек и пошел в наркотиках до конца. А я считал, что мой талант не позволяет мне идти до конца, что я должен больше делать стихов и песен, чем торчать на героине.

Денис Кривцов

У меня была своя тусовка – дворовая, из которой сейчас жив только один человек, и то он только что вышел из тюрьмы. А было человек тридцать. В принципе я понимаю, что примерно то же самое происходило в каждой тусовке. Большая часть торчала. Но вся проблема в том, что они торчали не потому, что торчали, просто делать было нечего. Многие играли музыку, и это занятие могло для них что-то изменить, понимаешь? Но было плохое отношение к музыкантам, не было возможности показать то, что ты делаешь. А какой противовес этому? Сидеть и торчать.

Алексей Никонов

Я бросил продавать траву и пытался слезть с героина. Наш басист чертил по полной, бегал по лесам, извивался в церкви. Наш гитарист торчал на героине. Поэтому мне пришлось срочно искать вменяемого басиста и брать гитару самому – я хотел играть рок. И мы записали “Девственность”. Из всех альбомов он в наибольшей степени под влиянием “Химеры”. Мы сами записали альбом, сами сделали пятьдесят кассет и сами их распространили.

Егор Недвига