Песни вещих птиц

Когда тело чуть расслабилось, голову атаковали мысли. Почему-то вспомнилась бабушка, которая на новость о свадьбе с Марьяной неожиданно для всех зацокала языком и закачала головой.

«Что-то не так, мам? – спросила тогда мама Андрея. – Ну, говори, видно же, что не терпится против сказать. Чем не угодила невеста?»

«Да чего ты, – отмахнулась бабушка, – девушка хорошая». Потом снова покачала головой, вздохнула: «Только соседка. На соседке жениться… Не очень это правильно».

И мама, и Андрей тогда посмеялись: бабушка надеялась, что внук привезёт «городскую».

«Или из лесу приведу», – ляпнул Андрей, а бабушка аж подпрыгнула от испуга: «Не вздумай!»

«Да что ты, бабуль, я же шучу», – успокоил её внук, а сам подумал: жалко, что бабушка постарела и выжила из ума, грустно это.

Подумал – и забыл о разговоре. И не вспомнил бы никогда, если б не бежал сейчас за серебристым клубком ниток сквозь потусторонний лес в поисках невесты. Одно хорошо: любимая бабушка, видать, всё-таки не выжила из ума, а возможно, как женщины это называют, почувствовала.

Интересно, сколько ещё ему петлять? Кажется, некоторые деревья точь-в-точь как те, мимо которых он пробежал недавно.

– Эй, клубок! Ты меня по кругу водишь?

«Парень, ты разговариваешь с клубком ниток», – усмехнулся он про себя. Как же странно бежать по лесу в полном одиночестве! Обычно рядом с Андреем всегда кто-то был: то Марьяна, то друзья. Он вообще любил общение и шумные компании, любил тусоваться в городских кафешках, а вовсе не бегать за волшебным клубком по лесной чаще. Его рациональная часть мозга просто вопила от ужаса, зато иррациональная набиралась сил. Ещё немного, и она победит.

Лес пах густо и влажно, затаился, приглядываясь к новому гостю, притворился пустым. И чужое присутствие в этой пустоте Андрей ощутил сразу. Странное нечто вынырнуло из кустов, закрутилось, завертелось, мерзко и зловеще захихикало. Существо напоминало паука: округлое туловище, огромная вытянутая голова с тремя рыжими волосинами, шесть глаз, рот и нос совсем малюсенькие. Три пары лап были обуты в разную обувь: женская туфля на каблуке, кроссовок, средневековый деревянный башмак, рыбацкий резиновый сапог, валенок и домашняя тапочка с мордой собаки.

– Мамочки! – перепугался Андрей. – Что это?!

Существо не останавливалось ни на секунду, всё крутилось вокруг своей оси и вокруг Андрея, хихикало и заглядывало ему в лицо.

– Что тебе от меня надо?

Андрей не мог идти дальше, а клубок нетерпеливо подпрыгивал.

– Пожертвование, пожертвование, – противно зашептало существо. – Пожертвование должен платить каждый.

– У меня ничего нет… – Андрей попытался пройти, но существо не давало. От его верчения кружилась голова и путались ноги.

– Обувь, снимай обувь, недогадливый путник, – потребовал паук.

Андрей попятился.

– Пожертвование, пожертвование, – повторял паук.– Все идут за сокровищами, нужно платить.

– Я не за сокровищами, – ответил Андрей, – отстань от меня!

– Не будешь платить? – Существо остановилось и приблизило физиономию прямо к его лицу. Андрей отшатнулся, замахнулся кулаком, и только тогда паук отстал.

– Куда уж-ж, – прошипело существо с безопасного расстояния, – платить ты всё равно будеш-шь! Обувь, я люблю обувь!

Паук запел скрипучим голосом:

– Они идут, идут, идут,

Ботинки износились.

Я заберу себе их путь,

Я заберу их силу!

Он пустился в пляс на своих шести ногах, да так увлёкся, что отдалился на пару метров и, казалось, уже забыл об Андрее. Это был его шанс. Клубок уже катился где-то вдалеке, нужно было догонять. Андрей рванул вперёд, оставляя паукообразную тварь позади. Он бежал так быстро, как мог, только тело отчего-то стало грузным, а дыхание хриплым.

Шли уже, казалось, вечность. Путь освещало огненное перо птицы Гамаюн и волосы Дивьи. Лёша видел свои босые ноги, ступающие по шершавым булыжникам, теперь уже, кажется, наяву. Джинсы так и остались закатанными, а он и не замечал. Справа семенила Надя, Слева шла Дивья: внешние края её ступней украшал рунический узор, но продолжение скрывалось под длинным, до щиколоток, платьем. Откуда-то доносился монотонный гул. Дивья объяснила, что это ветер носится вокруг горы без всякого направления. Лёша и Надя то и дело задевали камни, и те затягивали в свои истории. Словно заворожённые, брат и сестра не могли пошевелиться, пока не досмотрят жизнь до конца. Когда камень потухал, оставалось горькое послевкусие, нежелание двигаться и дышать. Лечь бы здесь да превратиться в камень. Но Дивья заставляла идти:

– Надо думать! Надо понять, куда мы должны попасть, где искать Марьяну. Пещера сама не выведет.

Они шли дальше с ощущением, будто что-то забыли. Словно часть их жизненной силы потерялась в камнях.

– Чем интересуется Марьяна? – спросила Дивья. Лёша и Надя переглянулись.

– Много читает, – пожала плечами Надя. – Очень разное… не знаю… классики много, но и фантастики, мистики… Хорошо рисует, меня учила. Да и всё.

Дивья прикусила губу, задумавшись.