Песня для оборотня

И слабое, едва занявшееся свечение потухло, словно трепетный язычок занимавшегося костра. Кайрон недовольно цыкнул и Айла прикусила язык. Снова томительное ожидание…

Они были похожи на крошечные нежно-голубые искорки. Всюду — на зубчатом потолке и неровных стенах. Объединялись в мерцающие пятна, наполняя нежным сиянием небольшой каменный грот. Трепетали в такт взволнованного дыхания и тускнели, если вздох получался слишком сильным.

— О-о-о, — почти беззвучно простонала Айла, забывая обо всем вокруг.

— Мы зовём их ночными огоньками, — приятный жар толкнул в спину, а озябшие плечи утонули в согревающих объятьях. — В лесу они есть тоже, но гаснут от любого слишком громкого звука.

От низкого, рычащего голоса по коже словно пронеслись сотни крохотных молний. А ее вдруг толкнуло назад, прямиком в жар и твердость его широкой груди. Вцепившись в каменные предплечья обнявших ее рук, Айла замерла. Огоньки мерцали то потухая, то разгораясь вновь. И голова кружилась от вихря захлестнувшие эмоций, единым порывом выбивших абсолютно все мысли. Она путалась и вязла в разношёрстных чувствах, не имея возможности ухватиться ни за одно. Остатки страха растворились в нежном голубом сиянии.

На задворках сознания здравый смысл стоя аплодировал хитрости мужчины. Невозможно постоянно бояться. И своим каждодневным присутствием оборотень просто выжил все надуманные страхи. И даже голодный блеск его темнеющих глаз стал привычен и…

Айла мучительно закусила губы.

Горячее дыхание шевельнуло короткие пряди, и огрубевшие пальцы будто невзначай, огладили плечо. Даже не ласка — просто касание, а в груди распустились неожиданно острые лепестки непозволительного, тягучего ожидания. Что дальше? Это ведь так будоражит! Заставляет сердце в груди подпрыгивать и кувыркаться, а кровь делает похожей на искристый эль… Тонкий, как игла стыд пронзил измученное сердце. Она, что есть сил, пыталась вести себя прилично, но получалось хуже и хуже. Робкие попытки освободиться не дали результата. Все равно, что выпутаться из каменной западни!

— Красиво, правда? — проурчал над ухом. И новая волна мурашек разошлась по телу.

— Очень…

Их дыхание смешивалось. Кайон пах так вкусно. Чем-то крепким, как темная лекарская настойка из девясила и лесной мяты, и свежим, словно воздух после грозы. Айла глубоко вздохнула, улавливая слабый аромат мужчины и пытаясь распробовать его лучше.

— Айла, — от мерного голоса и самой захотелось мурчать, — прости.

Она вздрогнула, выныривая из охватившей ее неги. Простить? За что?

— Я принял тебя за мужчину, — помолчав, продолжил оборотень, — я ошибся, и ты пострадала… по моей вине.

Нет, это было просто невозможно! Ей вдруг захотелось расплакаться, но совсем не от боли и горя. Сердце сжалось от нахлынувшей волны, щемяще-нежных чувств. Он извинялся перед ней! Так просто, но искреннее. И совершенно по-особенному. Каждое скупое слово было дороже полновесного золота и западало глубоко на дно души, согревая мягким теплом.

— Ты… Ты ведь не знал, — от ее срывающегося голоса свечение пошло волнами.

— Незнание — не оправдание. Наши обычаи и законы призывают оберегать самок. Не дают им вседозволенности, но отличают от самцов, как отличает сама природа. И Рольф — альфа Ночных, прав: человек или волчица — не важно. Женщина не должна знать грубости от мужчины. Но я принимал тебя за самца, не слушал волка. Если бы догадался проверить раньше…

Кайрон замолк и вздохнул чуть глубже, чем до этого.

— Нам рассказывали отвратительные вещи, — призналась Айла. — Что вы нападаете на приграничные поселения, убиваете даже детей, и насилуете женщин. Я боялась.

Он был шокирован. Не дернулся и не зарычал, но Айла остро, всем обнаженным и открытым ему сейчас сердцем ощутила жгучую волну негодования.

— Это позор для каждого уважающего себя оборотня. Взять женщину без ее желания. Вам лгали во всём!

Айла успокаивающе тронула его предплечье. Теперь она знала.

— Наверное, это странно, но я лишь боялась, и совсем не злилась или обижалась. А еще… я не знаю, как бы поступили с пленным оборотнем люди. Но точно не хорошо.

Кайрон улыбнулся. Она опять почувствовала, и захотела увидеть эту улыбку. Конечно, только из любопытства. Он ведь никогда не улыбался при ней. Всегда такой собранный, напряженный…

Дальше они рассматривали огоньки молча. И ей ничего не надо было выдумывать, чтобы занять тишину. Это оказалось легко — просто стоять и молчать. Слушать тихо дыхание и греться теплом обнимающего ее мужчины. Настоящая печка. С таким и зимой не замерзнешь. Мысленно покраснев, Айла сосредоточилась на голубом сиянии.

Глава 18

Сладковатый запах тлена он почуял за милю, а может и раньше. Волк сморщил нос и принял чуть вбок, обходя место сражения по широкой дуге. Появляться там, где догнивали остатки захватчиков, он не стал бы и под угрозой сметной дуэли. И все же на заре вскочил на лапы и, не давая себе передумать и полюбоваться на спящую девушку, рванул прямиком сюда.