Песня горна

Денис умел плавать с аквалангом – ещё с Петрограда. Но модель, предоставленная в их распоряжение учёными, была не очень похожа на «Неву», с которой раньше ныряли пионеры. Точнее, если говорить строго, это был даже не акваланг, а криоланг, заправленный смесью жидкого азота и кислорода. Яркий – всё красного, оранжевого и белого цвета, от ласт до маски – не с ремешками, а с наголовником. На красных баллонах – точнее, на одном восьмилитровом, широком и удобно выгнутом под спину и поясницу – белым зигзагом шла надпись: «Дафна». Сама прозрачная маска была глухой – на всё лицо, от лба до подбородка, без отдельного загубника – и стекло, видимо, не запотевало. На широком поясе несколько удобных креплений для снаряжения и прямоугольные карманы для варьируемого груза – свинцовых параллелепипедов.

Акваланги лежали в ряд у ног инструктора, заканчивавшего беседу. Первая группа, в которой был и Денис, сидела на пирсе, свесив ноги, уже обутые в удобные белые ласты.

– Вот на этой штуке выставлена глубина в десять метров. – Инструктор высоко поднял руку с круглым индикатором. – Если загорится красным – немедленно прекратить погружение, вы на пределе. Если полностью погаснет – у вас осталось дыхательной смеси на десять минут, и надо подниматься.

– Десять минут – это же куча… – начала возмущённо Надька Минаева. Петька толкнул сестру локтем, Танька Васюнина кашлянула, и Надька заткнулась.

– Эти правила не обсуждаемы, – наставительно произнес инструктор. – Я приказываю это запомнить и делать так и только так. Я отлично знаю, что вы тренировались, но значков по работе под водой ни у кого не вижу, поэтому снова напоминаю жизненно важную необходимость их соблюдения… Впрочем – баллоны заполнены под завязку, их хватит на все четыре запланированных погружения с избытком… Напоминаю также, что опасных рыб или животных нет. И последнее – держите в поле зрения как минимум одного вашего товарища. Всегда. В любой момент. Никаких мыслей типа «Я на секунду заверну вон за тот камень…» Я понятно выразился? Ни у кого нет никаких вопросов, возражений?

Он обвёл всех внимательным взглядом. Ни малейших возражений не было. И вопросов – тоже. Казалось, пионеры – и на пирсе, и на берегу – даже дышать перестали. Только небольшие волны легонько шуршали в гальке. Инструктор кивнул, вытянул руку вбок и скомандовал:

– К аквалангам… – Возле аппаратов мгновенно выстроилась шеренга из восьми мальчишек и двух девчонок. – На плечи… – Быстрое, чуть суетливое движение. – Маски… – Напряжённые и радостно-взволнованные лица скрылись под выгнутыми стёклами. – Аппараты включить… – Взмах левых рук назад. – Вдох, выдох… неполадки?

Ни одна рука не поднялась. По команде инструктора вся группа выстроилась на правом краю пирса – спинами к воде, в двух шагах друг от друга. Инструктор быстро и ловко, не делая ни одного лишнего движения, надел акваланг, подал сигнал «Делай, как я!» и солдатиком соскочил в воду.

Через миг ещё десять фонтанов взметнулись вдоль всего пирса. На берегу дружно и разноголосо-обрадованно заорали: «Урррааа!!!» – и шарахнулись к воде, надеясь что-нибудь, да увидеть в ней…

…Денис не смотрел вверх, хотя сперва хотел глянуть на солнце.

Он знал, что затонувший город начинается почти от самого берега. Но такого не ожидал. Не то что вверх не посмотрел – он даже не огляделся, хотя надо было бы. Просто так и ушёл солдатиком на пятиметровую глубину, помогая себе руками и ластами.

Лучи солнца проникали на эту глубину легко, и погружённый под воду город казался странным. Не заброшенным или нежилым… а каким-то… странным. Странным – и всё тут. И не очень приятным. Нет, Денис не боялся разных там чудовищ – он даже их себе не представлял, не фантазировал. Уж слишком угнетали остатки ушедшего под воду города сами по себе. Зеленоватые, застывшие – и многочисленные стайки самых разных рыб, мелькавшие тут и там, казались даже неуместными в этом царстве мёртвого покоя.

Денис знал, что город не был убит ни ядерной войной, ни рождением Голодного Хребта. Позже, когда начались катаклизмы и Балхаш «пополз» на город, у тех, кто там жил, хватило времени уйти – кто куда. Может, конечно, кто-то и остался – и наверняка многие были убиты во время беспорядков ещё до этого. Но смерть города не была неожиданной. Не той, которая вбирает в себя боль и ужас.

И всё-таки находиться тут было неприятно.

Взгляд Дениса упал на дорожный знак. Заросший бородой водорослей, он всё-таки был различим – бегущие детские фигурки. Кажется, так тогда обозначалась для автомобилистов возможная близость к дороге разных детских учреждений.

Олег проплыл мимо этого знака. Он двигался неуверенно, и Денис подумал с надеждой, что, должно быть, он сам не выглядит так неуклюже. Оказалось, что погрузилась на эту глубину худо-бедно вся группа. У Аркашки Раймонда в руках была зажата кинокамера в водонепроницаемом боксе – судя по всему, он не забыл о своих обязанностях и уже снимал.