Песня горна

– Я не знаю, мальчик, – ответил Болховитинов. – Я знаю одно: у нас с женой сын и дочь. У нас будут и ещё дети. Обязательно будут. Мы счастливы. Но и я, и моя жена согласились бы умереть, лишь бы вернуть нашего Юрку. Я не могу тебе сказать, кто были те… врачи и те женщины, которые делали это. Правда, не могу, Денис. Видимо, и впрямь не люди.

– Я… – Денис сглотнул. Болховитинов хотел утешить испуганного мальчишку… и понял вдруг, что это не испуг, нет. В глазах Дениса были ужас – не за себя – и жалость – не к себе. – Вы не понимаете! ! Они кричат и плачут! Они даже не могут ! – Денис вскочил с постели. – Там! Внизу! Ну надо же что-то сделать, как-то помочь! Они же просят! – Он рванулся, и Болховитинов прижал его к себе, перехватив, неловко погладил по волосам.

– Тише, тише, воин, – без насмешки проронил он. – Всё уже сделано. Мы знаем такие места. Как только обнаруживаем один из этих… жертвенников – сразу посылаем «витязей», которые могут . Дети уже там, где им положено быть. Некротического поля там больше нет, Дениска. И это тоже твоя заслуга…

Коллежский советник не стал объяснять и рассказывать мальчишке, что благодаря его действиям была уничтожена не только секта – как безжалостно корчуемый из земли корень, потянулась вскрываемая со всеми промежуточными ячейками связь: и политическая, на юг, в Золотой Треугольник, и экономическая – к местным воротилам и горным-лесным бандам, и извращённая – ко многим чиновникам госаппарата, и все те десятки связей помельче – сплетавшие эти ипостасти в одно единое отвратное и хищное чудище.

Из последнего и самого свирепого, оголтелого, фанатичного и мерзкого сопротивления Будущему в Семиречье был жёстко и безжалостно выдран целиком весь скелет – с кровеносной и нервной системой. И чудище обмякло и издохло.

Болховитинов думал об этом холодно и спокойно. А потом спросил Дениса, который, тяжело дыша, взял со стола стакан с соком и, отпив, плюхнулся на подушку:

– Денис… скажи мне вот что… С тобой ведь был младший, которого увёл тот бандит. Почему ты так рисковал? Зачем себя подставлял вместо него? А если бы похититель что-то заподозрил? Ты шёл бы за ними сам, следил потихоньку…

Денис какое-то время молчал. Тяжело молчал. Задумчиво и напряжённо. Болховитинов не торопил, но явно ждал. Денису вдруг показалось, что для него на самом деле важен ответ… Потом – посмотрел на коллежского советника в упор:

– Я… я там когда жил – я столько передумал и перебрал вариантов… – с трудом ответил он. – Я даже говорить не стану, о чем я думал и как прикидывал… А вот когда он Спичку уводил… я даже и не думал как-то. Как бы я младшего – вместо себя? Я лучше сам… Только я про всё это думать потом начал. А тогда никаких мыслей не было. Я просто действовал, вот и всё.

Болховитинов вздохнул:

– Мы выяснили, как погиб мой сын, – сказал он и провёл рукой по лбу – медленно, тяжело. – Он был свидетелем похищения. Наверное, и он действовал так же, как ты. Мальчик, которого забирали, видимо, о чём-то догадался и закричал. Юрка выскочил из укрытия, откуда наблюдал – и бросился на помощь… – Болховитинов снова повторил тот жест. – Их держали вместе. Юрка до последнего подбадривал того… младшего. До последнего. А когда их стали вытаскивать из клетки – сломал мальчику шею. Чтобы быстро. А сам наш Юрка так и умер… на том столе. Вот так…

Он встал. Ещё раз пожал Денису руку и, суховато бросив «поправляйся», вышел. Денис, полусидя в постели и перебирая рукой одеяло, задумчиво слушал, как он уходит, как хлопают двери. Потом вскинулся – в комнату вошла мама.

– Завтракать, – объявила Валерия Вадимовна. Денис улыбнулся – но тут же спохватился:

– А все наши где?!

Валерия Вадимовна свела брови:

– Я никому, между прочим, никому не сказала, что еду к тебе. Даже отец остался – для вида, но ему я хоть позвонила… А если бы мы вдвоём сорвались – следом весь ваш отряд пополз бы…

Денис от удовольствия засмеялся:

– Пополз бы, это точно!

А Валерия Вадимовна добавила:

– Между прочим, тут уже прибегали эти… местные пионеры.

– Мам! – Денис сел окончательно. – С ними мне нужно обязательно…

– Увидишься, встретишься, поговоришь, – отрезала Валерия Вадимовна. – Игорь так и сказал: они обязательно ещё зайдут.

– Игорь… – начал Денис. Валерия Вадимовна вздохнула:

– Это старший из тех троих… он в подвал вместе со штурмовой группой полез, ему полворотника оторвали, но не удержали. Под руками проскочил, паршивец.

Это было смешно. Но Денис не стал смеяться. Он вспомнил крик «Товарищи, он тут!» и огонь галстука у лица… А ведь этот Игорь не просто так над ним наклонялся. Он его – . Связанного, беспомощного. Первым делом бросился – и закрыл собой. Чужого парня.

А… чужого ли? Чужим ли этот Игорь – кажется, младше Дениса на два года – его, Дениса, считал? Или и не думал об этом, потому что…

Денис молчал. Молчала и его мать. А потом он хмуро заявил:

– Мам… это, наверное, не в последний раз, когда я голову в петлю…