Песня моей души

Какая-то прохладная волна скользнула у моего лица, обхватила голову. Зубы вдруг онемели. И всё лицо. Остроухий исчез, переместившись, но через мгновение опять стоял рядом, в паре шагов от меня. Но приблизившись ко мне, усадил меня, прислоняя спиной к креслу. Осторожно ладонью под подбородок нажал, вынуждая закрыть рот. Почему-то моё тело слушалось его. Маг сел рядом, грустно заглянул мне в глаза, положил руку мне на плечо. Я почувствовала, что онемение с головы проходит, и пыталась было вцепиться зубами в его руку, но он вывернулся, сжал мою голову двумя руками.

– Алина, послушай… – мягко начал он.

Я вздрогнула. Мне показалось, что я слышу голос Кана, но… изо рта этого жуткого остроухого мага.

– Я – его родственник, – вдруг сказал преследователь. – Я не желаю ему зла. Прости.

Хотела было что-то сказать, но у меня всё тело как заледенело, смёрзлось в глыбу льда.

– Прости, – повторил эльф и склонился над Каном.

А вдруг… он сейчас его унесёт? Отдаст его остроухим из леса, которым мой милый какую-то гадость сделал, рванувшись отомстить за своих? А я даже пошевелиться не могу.

У меня из глаз полились слёзы. Слёзы бессилия. Я потеряла Вячеслава. Теперь и его.

Невидимый лёд вдруг исчез. Я завалилась на бок. Вскочила, рванулась к остроухому, запуталась в подоле. Он подскочил, схватил меня почти у самого пола.

– Алина, послушай, я не желаю ему зла! – мягко повторил маг. – Я так рад, что он жив! Но сейчас мне надо его осмотреть, понять, каким ядом его отравили. Не мешай, – он осторожно прислонил меня к другому креслу, возле живота Кана, со стороны сердца. – А то придётся опять тебя заколдовать, – я судорожно вцепилась в левую руку Кана, всем видом показывая, что ни за что не отцеплюсь, а маг почему-то усмехнулся, сказал: – Ну, так-то лучше, – сел справа от моего любимого, стал осматривать его веки.

Так и сидели: я с одной стороны, вцепившись в руку Кана, а остроухий маг – с другой.

Чуть погодя к нам подошёл Вадимир. Спокойно спросил, задумчиво потирая подбородок:

– А вы хорошо разбираетесь в ядах?

– Вас тоже заморозить? – не оборачиваясь, ледяным голосом спросил эльф.

– А вот мне как раз нужен маг на службу. А со знанием ядов если, то вообще заме…

Казалось, остроухий сидел на полу, но вдруг он уже появился возле Вадимира, прижимая кинжал к его горлу.

– Заткнитесь, а? – прошипел маг. – Ваша болтовня мне мешает.

Миг – и он снова сидит у Кана, на том же месте, пробует открыть тому рот, рассмотреть язык. Что-то рассмотрев, побледнел, мрачно развернулся к Вадимиру – мужчина почему-то стоял там же и всем своим видом изображал дружелюбие, не смотря на хамство и внезапное покушение на его жизнь.

– Яд с примесью магии. Драконьей, – устало произнёс остроухий. – Впредь думайте, чтобы не переходить дорогу крылатым и их знакомым! То, что вас не убили сегодня – чистая случайность. Но древние маги не отцепятся. Особенно, озлобившиеся драконы. И отстаньте уже от меня.

– Какое жалованье вас устроит?..

Откуда в руке эльфа взялся кинжал, я не поняла. Миг – и оружие пролетело у головы Вадимира. Миг – и Станислав, возникший у дверей зала, извернувшись, поймал кинжал за рукоять и, развернув, сразу же швырнул обратно в остроухого. Эльф вскочил, повернулся, закрывая Кана собой и… подхватил кинжал за лезвие у своего горла. Вскрикнула Цветана, испуганно вцепился в косяк стоящий возле неё мужчина. Маг глубоко вдохнул, шумно выдохнул.

Я потрясённо огляделась. Я оказалась в комнате, которую мы снимали для Кана?! Но… вскочила, растерянно замерла.

Любимый лежал поверх своей постели, а остроухий маг сидел возле него, на краешке кровати, задумчиво водил ладонью у него над головой, глазами, животом. Так… так быстро! И… прямо в наш дом! И сразу Кана на кровать переместил! Но…

Эльф вскинул руку, заслоняясь от меня… светопольским жестом, просьбой оставить в покое. Мол, не до тебя сейчас, давай ты не будешь нарываться на новое заклинание? Я по-прежнему могла шевелить руками и ногами. Он… он мне не препятствовал?! Не заколдовал меня? Не грубил как Вадимиру, кинжал в меня не метал. Неужели, доверяет?.. И… тогда, когда Станислав метнул кинжал обратно, этот остроухий заслонил моего любимого собой. Ведь мог и не успеть перехватить оружие, но всё равно кинулся закрывать Кана собой! Но… а если он просто обманывает, пытаясь втереться в доверие? Просто если он достаточно ловкий воин, достаточно тренированный, чтобы позволить себе такие выкрутасы? Что если он не особо рисковал? И, говорят, эльфы очень ловкие и быстрые.

– Сходила б и поела, что ли, – тихо сказал незнакомец, не оборачиваясь.

Спиной ко мне сидит. А если я его сейчас чем-нибудь ударю по спине?..

Оглядевшись, приметила тяжёлый подсвечник на столе. Я не отдам ему Кана! Никому не отдам!

Бесшумно прокралась к столу, вооружилась.

– Если заболеешь от переживаний или голода, он расстроится, – мягко сказал остроухий.

И я, смутившись, замерла с подсвечником, занесённым над его головой. Кажется, он не желает мне зла. И, может быть, Кану тоже не желает, а я… что на меня нашло?