Песня моей души

Ещё сколько-то вглядывался в поделившегося со мной едой. У меня состояние было как и прежде. У тела. Да и у других, евших пироги, без изменений. Значит, не отравленные. Но… кто этот сдержанный мужчина? Единственное, что смог о нём понять: одежда из Многоречья – у него на рубахе были овалы с вышивкой красные на предплечья нашиты. Лицо выбрито как модно в Синем краю. Да волосы короткие, чуть-чуть ниже ушей.

– Цепь распалась! – доложил седовласый парень, прожевав. – И ладно так!

Старший подождал, пока он напьётся и спокойно сказал:

– К седьмому.

Тот серьёзно кивнул, флягу закрыл и отложил – и переместился, сразу, без раздумий на расчёты.

Их несколько отрядов. И многие знают, в какие места в этот день отправили других. Да ещё и, видимо, кто-то собирает донесения о ходе дел, направляет на отдых или на подмогу другим. Слаженно работают. И, похоже, давно вместе. А чернореченские алхимики и Мстислав не знают, к какому тайнику вдруг нагрянут маги. Не знают, сколько их. Но… стоит ли мне рассказывать королю Черноречья, если мы выберемся? Если маги так слаженно трудятся, то могут и узнать, кто донёс. А мне погибать ни к чему.

Чуть погодя явились ещё двое магов, почти одновременно, обратились к тому, которого я заподозрил их главой или одним из его помощников.

– Пятый. Цепь распалась. Всё хорошо.

– Тринадцатый. Цепь распалась. Всё отлично.

Может, речь об отрядах? Да уж, выходит приличный тайный клан.

– Всё… распалось? – всё-таки растерялся старший.

Появился ещё один маг, лет шестнадцати, бодро доложил:

– Семнадцатый. Цепь распалась. Всё замечательно! – и к сумке с пирогами потянулся.

Старший сам достал один, треугольный, и вручил ему. Парнишка сразу же зубами в бок вцепился. Обнажились внутренности, капуста с луком.

– Мы ещё нужны? – спросил один из двоих, явившихся прежде.

– Второй и седьмой, – велел их глава.

И эти тоже переместились мгновенно, расстояние не рассчитывая. Даже не спросили, в какой стране, в какой части. То ли по магическим следам друг за другом умело идут, то ли… да, уже знают, куда напарников из других отрядов занесло. И даже не попросили поесть. Но… то, что их командир или один из их командиров, сейчас при мне, да ещё и не скрывает, что направляет других… значит, что мне доверяют? Хотят создать видимость дружелюбия? Или просто все другие сейчас чем-то заняты, потому их командир пытается и за этой командой следить, и управлять другими?

– Четыре реакции! – заметил лекарь, отвлекаясь. – В один день!

– Да, подозрительно, – кивнул старший.

Вдруг принюхался. Резко поднялся.

– Вам не кажется… чем-то пахнет?

– Похоже на лёгкий туман, – запоздало отметил я.

Маги и лекарь переглянулись, парнишка даже жевать перестал.

Десять долгих ударов сердца. Волнение на лицах этих уже явно бывалых магов.

Мужчина появился молодой. Курносый. Чёрноволосый. Как будто я его уже где-то видел. Он сообщил серьёзно:

– Река исчезла.

Старший судорожно сжал уголь.

– Кстати, цепи распались в Белом краю, – вдруг заметил лекарь.

– Но отряды на приличном расстоянии друг от друга! – возмутился мужчина, к которому они все спешили с донесениями.

– Что-то не так пошло? – осторожно вклинился я.

– Похоже, что сильно не так, – вклинился и парнишка.

– Но цепи-то распались! – не унимался лекарь. – Нам и не пришлось возиться.

– Это-то меня и напрягает, – старший вдруг замер, чертя в воздухе что-то. Какую-то извилистую линию.

И все из ихних внимательно следили за ним. Паренёк даже жевать забыл.

– Река! – первым сообразил лекарь. – Подземная Мыша!

– Она и к этой пещере подходит.

Они замерли, напряжённо что-то обдумывая.

Ещё два мага возвращались, из ищущих алхимиков. Тоже доложили о странном исчезновении подземных рек. Вот была река – и вдруг не стало. Старший нахмурился. Но больше ничем волнение не показал. А, нет, отправил парнишку «ко второму». Отсюда подальше. Тот с собой пирог недоеденный прихватил.

– И всё в один день, – проворчал лекарь.

– Именно, – кивнул старший.

Чуть погодя – я и эти двое напряжённо выжидали – вернулся парнишка, доложил растерянно:

– Второй. Цепь распалась. Есть отравленные. Наши и чужие. Но пришедшие после распада не пострадали.

– Пятая! – потрясённо выдохнул лекарь.

Хм, цепь распалась… цепью наши алхимики называли реакции, сопутствующие изготовлению искусственных веществ. А, точно! Запамятовал из-за волнения о Вячеславе! Цепь распалась – реакция дальше не пошла. И, более того, какое-то вещество вернулось к изначальному состоянию, обычно – безвредному.

Вернулись трое из этих пещер. Доложили, что «ни реки, ни трупов». Потом, правда, покосились на меня. Один добавил, что принца ещё ищут. Другие из ихних.

– Как испарились мальчишки! – проворчал лекарь.

– Это навряд ли, – мрачно сказал старший.

Быстро осмотрел вернувшихся, попросил показать языки – и двоих отправил «к седьмому». Спокойно, будто там не его сын был в беде.

Я грустно спросил:

– Может, поздно уже с Вячеславом? И вы к сыну…

– Сына могут и не спасти. А вот у принца есть шанс, – ответил тот резко.

– А ежели принц и Клён прямо с водой из реки испарились? – ляпнул парнишка.