Песня моей души

– Потом… – глухо сказал Станислав. – Потом я вернусь.

И, избегая смотреть ей в глаза, присел на корточки, к ней спиною, пряча дрожавшие губы, быстро собирая в рубашку рассыпавшиеся вещи: две книги, три свитка, пучки сухих трав, заветную чашку и тарелку, подаренные братом и спасавшие ему жизнь, обёртку от флейты.

– Мне ведь надо тебе рассказать, как жил Передслав. Ты ведь хочешь о том узнать?

– Конечно! – сказала радостно Алина. – Я очень, очень хочу!

– Тогда… – голос его дрогнул. – Потом. Потом я расскажу.

Он уже потянулся к порванной сумке, как племянница присела рядом и осторожно положила на его широкую руку свою тонкую, ему на запястье.

– Может… я зашью? Или подарю тебе новую?

– Потом… – проворчал он, схватил оборванную ткань и резко вскочил.

И вещи свои просыпал. Поднимали их опять уже они оба. Он избегал её взгляда. А потом всё-таки ушёл. Но, я буду верить, что не насовсем. Потому что Алина будет ждать его. И потому что сегодня я видел, как он плакал, говоря о том, как бросил её, потому что не знал. Если он плакал и чувствовал себя виноватым, значит, в душе он был не плохой. Или… в душе никто не бывает плохим?.. И мы ссоримся только из-за ума? Практичного, холодного ума. Злопамятного. Который никого не щадит, который по головам пойдёт, чтобы достигнуть цели. Но душа не такая. Душа умеет прощать. И любить.

Я зашёл во двор, закрывая калитку. Бросил взгляд последний на уходящего. Станислав шёл, понурившись. Ему будет тяжело принять. Но, увы. Война разлучает людей. Месть и ненависть разлучают друзей и разбивают кровные узы. Я и сам… я теперь неизвестно когда смогу увидеть младшего брата. И я сам во всём виноват. Только бы он не пострадал из-за меня! И… нет, пусть лучше все беды мира свалятся на голову мерзкого Хэла, который не пожалел меня и не велел даже стражникам вытащить меня из огня! Я ненавижу Хэла. Я всегда буду его ненавидеть. Но я всё-таки отомстил ему. Я ему отомстил! Но почему из-за этого должен страдать мой брат? Но, впрочем, это просто война. Это вражда рушит наши связи друг с другом. Эта ненависть. Я… могу ли я упрекать Станислава, не пощадившего девушку из врагов? Хотя… теперь-то уж что? Что сделано, то сделано. И всё, можно сказать, ещё хорошо обошлось.

– У меня есть дядя! – обернулась ко мне Алина, сияя улыбкой, со светящимися от радости глазами. – Представляешь, Кан?! У меня есть дядя! – радостно перекружилась. – В этом мире я не одна! У меня есть дядя! Брат моего отца! Есть Роман, мой брат! И у меня есть ты!

– У тебя есть все мы просто потому, что ты – такая, – улыбнулся я ей.

– Почему? – она растерянно застыла. – Ты что этим хотел сказать?

Наверное, моя улыбка была грустной. По крайней мере, на мгновение она выглядела расстроенной.

Но ведь это правда: была бы другая на её месте – и нас бы у неё могло и не быть. Это её теплое сердце нас собрало и склеило воедино. А её доброта и любовь собрали сегодня осколки от её рода, от родов матери её и отца. И… это она, дитя двух родов, дочь двух враждующих народов, смогла склеить два рода из врагов воедино. Разве бы любая так смогла?

Она подошла и обвила меня руками, щекою ко мне прижалась. Осторожно поцеловал её в лоб. И, играясь, в ухо. Она тихо засмеялась. И покрепче меня обняла.

Милая моя, как бы я хотел вечно быть с тобой! И оберегать тебя ото всех врагов. И от всех бед. Чтобы ты всегда смеялась. Чтобы ты больше не плакала и не чувствовала себя преданной! Но… я ведь отомстил. И я боюсь, что в любой миг они могут прийти за мной. Почему я отомстил?!

Голову свою прижал к её голове.

Это всё война. Это всё вражда.

Но… мои отец и мать… они и правда хотели свергнуть Хэла и наш род сделать следующей династией правителей?

Или… это всё война, разожжённая кем-то против нас? И, увы, тот, кто мог их подставить, мог всё ещё оставаться в Эльфийском лесу. Там же, где и Нэл. И я никогда не смогу жить спокойно. Не смогу надолго забыть, что он в опасности там. Из-за меня.

Это всё вражда.

– Но… – тихо сказала Алина, чуть отстранившись – я не держал её – и сердито глядя в сторону. – Но ведь он был возле меня несколько недель! Почему ты ничего не сказала, Мириона?!

Та ответила сразу:

– Потому, что вы не были готовы к тому, чтобы узнать, – и мы оба теперь услышали голос её.

– Но ведь это важно! – сердито вскричала Алина.

– А ты бы смогла это принять? – грустно спросила её подруга.

– Я… – девушка грустно застыла, – Я…

– Вы и с Каном-то не сразу смогли друг друга принять, – грустно ответил мир. – Долго бегали друг от друга. А ведь между вами крови пролито не было. Ты не мучила его. Он никого не убил у тебя.

Мы ничего не ответили сразу, и наша странная подруга добавила:

– А Эндарс так и не смог принять её. Её мечту.

– Так… – я напрягся. – Ты, что ли, хотела свести с Алиной Эндарса?!

– Я хочу помочь её мечте, – грустно ответил мир. – И ты, и Эндарс могли бы помочь ей. Но он не захотел. И, на всякий случай, нам пришлось позвать вас двоих.

– Вам?.. – напрягся. – Но постой… вам… тот, кто решает за тебя… или вмешивается в судьбы людей вместе с тобой… это кто?