Песня моряка

Айк забыл захватить вилку, но палтуса, как и жареного цыпленка, проще есть руками, а для салата Вилли можно использовать длинное острое ребро рыбы. Некоторое время они молчали. Лишь вода тихо шумела под стальным корпусом. Все течения, отмели и впадины этого побережья давно были занесены в автопилот судна.

Билли снова протянул свой стакан. Айк вылил в него остатки рислинга и выбросил пустую бутылку за борт. Когда за бортом раздался резкий всплеск, Билли наконец оторвался от книги.

— Отличная идея! — заметил он.— Джеттисон — это такая чушь.— И книга последовала за бутылкой.— А сосиски ты принес? Или я должен лежать здесь и слушать, как вы там хрустите морковкой?

— Вилли говорит, что тебе нужны овощи.

— Вилли из Техаса. Откуда техасска может знать, что мне нужно?

Айк выудил из кармана обе банки и протянул их Билли.

— Она говорит, что работала медсестрой.

— А я говорю, что работал доктором. Скорей всего, мы оба врем, но я, по крайней мере, не из Техаса. Если бы человек должен был есть овощи, неужели Господь снабдил бы его этим? — и он, запихивая в рот сосиску, запрокинул голову и продемонстрировал Айку собственные клыки.

— Да, это настоящие венские сосиски: жир, требуха и крысиные хвосты.

Пытаясь сменить тему разговора, Айк кивком указал за борт, где исчезла книжка.

— Это был твой критический отзыв на «Эффект виртуального эффекта»?

— Уверяю тебя, большего бреда я еще не читал,— и Билли взмахом руки рассыпал стопку книг, высившуюся перед ним.— Научная фантастика. Для детей. Напоминает мне Массачусетский технологический институт.

— Мне казалось, ты говорил, что учился в Калифорнии.

— Какая разница.— Билли съел еще одну сосиску и блаженно растянулся.— На самом деле даже не фантастика. А фэнтези, рожденная страхом. Страх — вот и все, что лежит в ее основе. Страх перед темнотой, страх перед огнем, страх перед тем же черномазым из преисподней. Вот взгляни…

И Билли вытащил еще одну тоненькую книжонку.

— «Можно ли отменить закон Бойля?» Отменить — как тебе это? А когда он был принят, позвольте узнать? — И книжка полетела за борт.— Ты даже представить себе не можешь, Исаак, как меня угнетает вся эта чушь…

Но прежде чем Билли успел продолжить свою речь, Айк откашлялся.

— Кальмар, я хочу попросить тебя об одном одолжении. В Квинаке объявился один парень. Приехал с киношниками. Здоровенный альбинос — тебе рассказывал о нем Грир. Блудный сын Алисы.

— Ну? — Билли оторвался от своих книг, заинтригованный тоном Айка.— Ну и что?

— Я был знаком с ним много лет назад, когда сидел в тюрьме. Он вроде как боготворил меня, а я его вроде как подвел. Он считал меня чем-то вроде спасителя.

— Понимаю. Тебе всегда это было свойственно.

— Только не по отношению к нему. Он умудрялся притягивать к себе все дерьмо, и я ему прямо сказал об этом. Но он решил, что я заложил его, и, чтобы отплатить, сделал то же. Так, ничего особенного, но это стоило мне нескольких лишних месяцев…

— Да, герои недолговечны. А я тут при чем?

— Я думаю, он и есть твоя половинка, более того, он и приехал в Квинак для того, чтобы отплатить. Для этого он и киношников натравил на нас.

Брови у Билли полезли вверх от удивления.

— Для того чтобы отплатить тебе за какую-то старую обиду? — И Билли выгнулся назад, чтобы как следует рассмотреть Айка. Его розовые губки приоткрылись в улыбке.— Неужели ты считаешь, что для этого надо тащить с собой целую кинокомпанию?

— Не только мне. Я думаю, он вернулся домой, чтобы отомстить своей матери, своей бывшей жене, городу, короче — всем.

— А что ты такого сделал, что он так расстроился?

— Я видел, как его отымели в душевой все, кто только мог, а он видел, что я это видел.

— О, Господи. И ты не позвал охрану?

— Охранники в основном и принимали в этом участие.

— Да-а. Ну а после того, как тебя выпустили?

— Там был замешан и тот полицейский, под надзор которого я был выпущен.

— А-а. И ты считаешь, что он до сих пор хочет отомстить? Исаак, это чушь собачья. «И сорок лет спустя бедуин встал на путь отмщения». Ну дождись случая и вмажь ему, как ты это сделал со скотиной Гринером,— предложил Билли, продолжая улыбаться.— Но, возвращаясь к началу, я не вижу, какое отношение это может иметь ко мне или к моему бесценному грузу. И могу заверить тебя, что мой напарник отнюдь не является великаном-альбиносом. У него все в порядке с пигментацией, и он довольно тщедушен.

— Он мог нанять кого угодно из своих киношников.

— Сомневаюсь. Мы договорились об этом деле несколько месяцев назад. Грустно признаваться в этом, но, похоже, даже Исаак Соллес может пасть жертвой старческой подозрительности. Но предположим даже — ради поддержания беседы,— что ты прав, что этот осел является частью мстительного замысла твоего дружка… ну и что ты от меня хочешь?

— Чтобы ты подождал, пока они все не уедут. А с этим ничего не случится, Кальмар,— Айк кивком указал на металлический кейс, прикованный к узкому запястью Билли.— Когда у человека есть такие запасы, он автоматически становится хозяином положения.