Песня Орри. Часть 0. Вся жизнь как прелюдия

– …Хотя, конечно, чего гвоздь в кармане таить, такие вещи не в моей компетенции, что и говорить, шаманского мозгоправского образования у меня нет. – с сомнением продолжила Орри. – Мне… в самом деле пора. Прекратить вмешиваться в твою жизнь и заняться, наконец, своей. Иначе завтра я просто усну на своей нервозно-навозной, выматывающей все оставшиеся силы работе. Я уже не в том возрасте, когда можно активно сочетать общение и не то, чтобы продуктивную, но, хотя бы, не нулевую производительность и не деструктивного характера трудовую деятельность. И, кстати, если задуматься, то подход у тебя верный. Не доверяй никому кроме себя. Ближе у тебя никого нет и не будешь. Проблема только в том, что себе ты больше всех не доверяешь. Я прожила так до старости и точно могу сказать – так жить опасно.

Орри обречённо вздохнула, понимая, что держит её здесь сеймомент не Лито, а собственный неугомонный чёрный орочий язык.

– Я… спасибо за заботу, но просто не выдержало нагрузки.

– Именно. То, что у тебя много сил и терпения не означает, что ты предназначен для заколачивания уймы денег. Ты можешь, но незачем. Силы заканчиваются. Жизнь заканчивается.

– И потому я должно нести свет… Иначе зачем всё это? Логично же?

Вздохнув, Орри, кряхтя и с неохотой встала, с сомнением глядя на свою сумку.

– Ты должен отдохнуть, вот что… Иначе принесёшь сюда гнусы знают что… Усталость. Уныние. Безысходность. Дисгармонию во всех отношениях. То, что делаю я. Вот только аудитория моя, по счастью, невелика. А тебе стоит быть повнимательнее. Вот, что я хочу сказать.

"И всё равно это бесполезно. Этот прозрачный типчик твёрдо решил убиться о свою работу. Неважно, какие у него мотивы. Поболтать он не против, но не более. У меня нет цели спасать его и мир и нести свет. Это доводит несусветов до больничной палаты. Даже молодых и крепких. Не мешай ему убиваться о мир по своему выбору, мы все это делаем. Иди с миром сама. Он славный, да. Милый, наивный беспомощный… Не вини себя. Ты сделала всё, что могла."

– До… завтра? – неуверенно поинтересовалось существо?

– До завтра. – сама не зная почему подтвердила Орри.

Надо будет завтра сходить в библиотеку… За словарём для Лито. Разумеется. Орри прищурилась, улыбнувшись от удовольствия. В библиотеку… Вдруг там даже появились новые книги! Давненько ж орка там не была… А зря. Прогулки и чтение всегда приводили её в порядок. И если жизнь вдруг начинала казаться болотном – можно было с уверенностью сказать, что она давно не гуляла или не читала.

Даааа… вот как придёт после рабочего дня, и как сгребёт все новые книги столицы и… позабудет обо всём! О работе. О жизни. И о Лито. И пусть он дожидается своих, чтобы ангелы сами развлекали своего великовозрастного дитятю…

Принести словарь. И только. Никаких душеспасительных лекций. Она и себя спасти не может. У неё у самой не жизнь – а мечта. Тоже мне. Несусвет.

«Баба Орри стара и сама зачитана до рваного корешка собственной жизнью».

Подумала орчиха, заходя из большого уже тёмного пространства со звёздами и воздухом в просторный, с высокими потолками в коридорах – для себя семейство строителей постаралось на славу. Барак, с запахами тёткиных супов, сушащихся дядькиных халатов, скрипами дверей и душноватым теплом. Она прошла по коридору к своей двери, привычными движениями спокойно и ловко уворачиваясь от бесконечных племянников, уже равнодушно и практически без былой тени отвращения на лице, быстро открыла замок ключом и под взглядами пары десятков любопытных глаз, проскользнула к себе в комнату.

Орчиха села на диван-кровать и укуталась в любимый старый пледик, как будто тот мог защитить её от происходящего снаружи и в её жизни и возблагодарила его и защитный замок. Уже хотя бы не понадобилось ни на кого орать. Никого пинать, лупить сумкой и выгонять из комнаты. И разбираться потом с пришедшими на крики и оры, выслушивая неновые упрёки в эгоизме и странном извращении – что она там такое скрывает в этой своей комнате? И почему прячется сама? Однажды она ответила на этот вопрос, проведя общую экскурсию в свою комнату и показав, что нет там ничего экстраординарного. Что, похоже, озадачило семью ещё больше. Как им объяснить, что из секретного в комнате есть только она сама.