Песня Птицелова

Да, с одним почти получилось. Недельку он у меня полежал, смотрю – шевелиться начал, вставать, расхаживать. Еще его немного подлечил, на двойной дозе витаминов подержал, вроде выходил. Я ведь его буквально с ложки кормил – такая у меня на него надежда была. И вот однажды ночью разбудил его, приказал одеться и идти с донесением. Текст вслух проговорил, заставил повторить, ходячая телеграмма получилась. А в сообщении были все необходимые для штурма разведданные – и про количество охраны, и про их дислокацию, и про то, что местность специально заболотили, чтобы бойцы к этому готовы были, и про два Камня. В общем, благословил брата и отправил. Только наутро его дозор нашел разорванным в клочья. Тут же не лес, а дикие джунгли. Видал зверинец? Вот такие милые зверюшки по всей округе. Сюда не суются, видно, их Камень как-то сдерживает, а чуть отойти – и вот они, родимые. Добычу не упустят. Жаль, конечно, беднягу. А еще больше жаль, что такой план сорвался.

Потом пришлось народ хорошенько пугнуть. Замутил расследование, всех допросил, давил, как мог, требовал сознаться, а сам все искал, у кого душа не лежит к здешней жизни. Знаешь, оказалось, что ни у кого не лежит, всем тут плохо, кроме жреца. Этот гад самодовольный только Камня боится, а так ему тут жить в радость, власти – хоть лопатой греби, подчиненных тьма, и для всех он первый после владыки. Наверное, в нормальном мире он о таком и мечтать не мог. Тьфу, так бы и пришиб сволочь!

У Сашки отлегло от сердца. Все-таки хоть и не поверил он до конца в рассказ о зверствах палача, а сомнения все равно были. Мало ли на что приходится идти ради идеи или для прикрытия. Хоть и сомнительно было, что Павел, боевой офицер, замарает честь мундира, а все равно после объяснений стало легче.

– Про пленных сталкеров расскажи. Что с ними вышло?

Лицо Павла стало каменным.

– И тут я зверюгой выгляжу, да? А что делать, если на твоих глазах боец товарища предает и убивает – смотреть, молчать?! В тот раз едва сказать успел про поединок, как парниша – крепкий такой – на своего напарника кинулся и шею ему свернул. Руки о куртку обтер, ухмыльнулся и мне наверх кричит: «Вытаскивай победителя!» Я его вытащил, в глаза глянул да и вынес свой собственный приговор – его же приемом и успокоил. И обратно в яму спихнул подлюку. Знаешь, доведись еще такого встретить, снова убью и не пожалею.

– А Комов с Грушиным? – напомнил Сашка.

– Ты про тех, кого в последний раз приволокли? Да, те крепкие ребята оказались, молодой и постарше. Я как им эти наши отборочные условия озвучил – ни один не дрогнул, не посмотрел на другого косо, сразу стали о побеге сговариваться. Я все слышал и мешать не стал. Только опять ведь не срослось. Старшего сразу после побега пристрелили, в ближнем оцеплении охрана всегда наготове. А вот что с молодым стало, так и не знаю, может, и ушел, а может, в болоте сгинул. Не нашли его.

Помолчали.

– Юльке расскажу, не возражаешь? Кстати, а что за прихоть не называть живых по имени?

– Сам толком не знаю. Жрец, когда об уставе секты рассказывал, упомянул, что все тут равны перед Камнем, в том числе живые, а значит, должны отказаться от имен и, обращаясь, упоминать только свою специализацию. То есть братья и сестры – все, а высшие, живые, могут быть с указанием положения или обязанностей. Так и получилось: жрец, палач, сестра-настоятельница, профессор с лаборантом и солдат. А для меня лишний повод контроля и устрашения, тайная власть. Если узнаю, что кто-то устав нарушает, вызываю на проработку. Тоже, знаешь, полезно, образ злодея закрепляю.

– Я птицелов, не солдат. Камень меня сам так назвал, после того как узнал позывной. Теперь зовет Птицеловом – тоже вроде как по имени.

– Тогда не сходится. Точно знаю, что в секте есть еще солдат, появился недавно. Думал, это ты.

– Значит, может быть еще один живой?

– Да черт его знает. Не удивлюсь, если жрец себе шпиона оставил и теперь маскирует его под оглушенного. Можно попробовать у Камня спросить, только вряд ли ответит. Ладно, подумаем, разберемся. Главное, что вместе мы теперь. А с тобой точно этот гадюшник прикроем.

«Хитина» бы достать, хотя бы еще один заряд. Жрец хитрый, он его в первую очередь из трофеев забирает и в старую канализацию сбрасывает, не достать. Боится, понимает его силу. Он не сам, конечно, это придумал, а волей владыки-манипулятора. Но что это единственный существующий на Земле блокатор, тут точно знают.

– Есть! – вспомнил Сашка. – Я на окраине заряд заложил и даже замаскировать успел до того, как нас взяли.

– Добро! – обрадовался Павел. – Тогда дело за малым – надо жреца подвести под монастырь, причем так, чтобы Камень вместо него тебя или меня выбрал. Только в этом случае сможем накрыть сразу две цели. Я долго над этим думал. Если жреца заранее нейтрализовать, Камень сразу почувствует, у них прямая связь. Тогда как минимум закроется в своей ограде, не проберешься. А самому жрецу туда вход разрешен в любое время, поэтому если грамотно провести замену, можно будет подгадать момент.