Песня слов

Отшельником живу, Екатерининский канал 105
За окнами растет ромашка клевер дикий
Из-за разбитых каменных ворот
Я слышу Грузии, Азербайджана крики.
Из кукурузы хлеб, прогорклая вода
Телесный храм разрушили
В степях поет орда
За красным знаменем летит она послушная.
Мне делать нечего пойду и помолюсь
И кипарисный крестик поцелую
Сегодня ты смердишь напропалую Русь
В Кремле твой Магомет по ступеням восходит
И на Кремле восходит Магомет Ульян
«Иль иль Али, иль иль Али Рахман!»
И строятся полки и снова вскачь
Зовут Китай поднят<ь> лихой кумач.
Мне ничего не надо Молод я
И горд своей душою неспокойной.
И вот смотрю закат, в котором жизнь моя
Империи Великой и Просторной.

VII

«Ты помнишь круглый дом и шорох экипажей?..» *

Ты помнишь круглый дом и шорох экипажей?
Усни мой дом, усни
Не задрожит рояль и путь иной указан
И белый голубь плавает над ним

Среди домов щербатых кузов от рояля

Средь снежных гор неизреченный свет
И Гефсиманских бед мерцают снова пальмы
Усни мой дом, усни на много лет

«И все же я простой как дуб среди Помпеи…» *

И все же я простой как дуб среди Помпеи
Приди влюбленный с девушкой своей
Возьми кувшин с соленым, терпким зельем
И медленно глотками пей

И встанет мерный дом над черною водою

И утро сизое на ступенях церквей
И ты поймешь мою тоску и шелест
Среди чужих и Гефсиманских дней

«Усталость в теле бродит плоскостями…» *

Усталость в теле бродит плоскостями,
На каждой плоскости упавшая звезда.
Мой вырождающийся друг, двухпалый Митя
Нас не омоет Новый Иордан

И вспомнил Назарет и смуглого Исуса

Кусок зари у Иудейских гор
И пальцы круглые тяжелые как бусы
И твой обвернутый вкруг подбородка взор.

Мои слегка потрескивают ноги

Звенят глаза браслетами в ночи
И весь иду здоровый и убогий
Где ломаные млеют кирпичи

Погладил камень и сказал спокойно: –

– Спи брат, не млей к тщете не вожделей
Творить себе кумир из человека недостойно,
Расти травой тысячелетних дней!

«И все ж я не живой под кущей Аполлона…» *

И все ж я не живой под кущей Аполлона
Где лавры тернием вошли в двадцатилетний лоб
Под бури гул, под чудный говор сада
Прикован я Лирической скале.

Шумит ли горизонт иль ветр цветной приносит

К ногам моим осколки кораблей
Линяет кенарь золотая осень
Седой старик прикован ко скале

«И голый я стою среди снегов…» *

И голый я стою среди снегов,
В пустых ветвях не бродит сок зеленый
А там лежит, исполненный тревог
Мой город мерный, звонкий и влюбленный

И так же ходит Муза по ночам

Старуха в капоре с своей глухою лирой
И млеют юноши до пустоты плеча
О девушке нагой, тугой и милой.

«Да, быки крутолобые, тонкорунные козы…» *