Песня смерти и крови (СИ)

— С кем ты подрался? — Хизер отчаялась искать нужные слова, разбивающиеся о стену его упрямства и нежности и предпочла перевести тему в более безопасное русло.

Коннор хмыкнул.

— А директору не расскажете?

Она мотнула головой. Если рассказывать директору, то вся история, цепляясь фактом за факт, может добраться до поцелуя, а им обоим этого не нужно. Был бы это голливудский фильм, сейчас играла бы романтично-драматическая музыка, но мы не в Калифорнии, детка. Это богом забытый крохотный городок в штате Мэн, и если ваша история и станет фильмом, то из раздела криминальной хроники.

Боже, она уже столько правил нарушила, что страшно становилось!

— Рори Джонсон написал на шкафчике моей сестры, что она — шлюха.

Обвинение было серьезным, и Хизер подалась вперед.

— Что?

Она знала Рори Джонсона. Капитан школьной футбольной команды, он не блистал в учебе ни по одному предмету, и учителя с ужасом переговаривались о нём, встречаясь в административных кабинетах. Его тащили из года в год только ради его спортивных успехов, ведь он был хорош в любом виде спорта, за который брался, будь то футбол, волейбол или баскетбол. Его эссе невозможно было читать без слёз. Но такие парни есть в каждой школе, да ещё и не по одному. Далеко не все из них называют шлюхами четырнадцатилетних девчонок.

Коннор передернул плечами.

— Он придурок. Я и подчистил ему физиономию. Он мне тоже.

Хизер едва не закатила глаза. Мальчишки такие мальчишки. Но улыбка замерла на её губах, не родившись, — она понимала, что в глазах директора Коннор прав не будет, но это не значило, что он не был прав по своей сути. Рори Джонсон чувствовал себя безнаказанным, расхаживая по школе и делая всё, что ему вздумается. И хоть кто-то смог показать ему, что не всем нравится такая безграничная власть.

Что-то вроде гордости шевельнулось в её груди, затапливая нежностью и жаром. Вопреки здравому смыслу, Хизер чертовски гордилась тем, что физиономию Рори подправил именно Коннор.

На самом деле, она бы немного разочаровалась, если бы он поступил как-то иначе. За время их знакомства она успела понять: Коннор, как бы ни высмеивал Гамлета, не терпел несправедливости и жестокости так же, как и Принц Датский.

— Я не расскажу директору об этом. Но с одним условием.

Отлично, теперь она ещё и на сделки с ним идёт?

— Жгите, — улыбнулся Коннор.

Ямочки на его щеках вызвали у Хизер милосердно-мимолетную вспышку острого желания прикоснуться к ним пальцами.

Она отбросила эту мысль.

Атмосфера между ними, накалившаяся было до предела, очень медленно возвращалась в привычное русло, и Хизер даже позволила себе надеяться, что эмоциональный порыв успешно пройден. Она могла бы поставить условием дистанцию между ними — этого не должно больше повториться, Коннор! — но она пошла другим путем.

Интересно, кому она оставляла эту лазейку, себе или ему? И какого черта она такая слабая? Какого черта она не может просто сказать, что ничего между ними быть не может? Ради его же блага.

— В следующий раз, если кто-то обижает твою сестру, ты не полезешь махать кулаками. Второй раз может так не повезти, и ты наткнешься не на меня, а на кого-то из администрации.

Хизер могла бы попросить рассказать ей, если Кэрол будут обижать, чтобы она смогла объяснить ситуацию директору, но опять же не стала.

— Но лучше бы на вас, — он даже не скрывал, что не стыдился случившегося. — И я опять ничего не могу обещать.

Он мог быть совершенно невыносимым. И раздражал сейчас ужасно, хотя она и не должна испытывать таких эмоций к ученику. Ради Бога, Коннор и нравиться ей так не должен.

«И он нужен тебе», — неумолимо добавил внутренний голос, который Хизер успешно проигнорировала.

Звонок с урока спас ситуацию. Коннор поднялся, вскинул рюкзак на плечо.

— Увидимся, мисс Ньюман.

Выдохнуть Хизер не успела. Обернувшись на пороге класса, Коннор ей подмигнул.

Чтоб тебя. Чтоб её. Чтоб их обоих.

*

В кафе миссис Гибсон было удивительно многолюдно, и даже шериф Тейлор заскочил выпить чашку кофе. Проходя мимо, чтобы подняться через служебные помещения в свою комнатку, Хизер слышала, как он жаловался на кофе в участке — мол, пить его совершенно невозможно, не то что у миссис Гибсон! Старушка наверняка была польщена, и Хизер невольно улыбнулась.

Она привязалась к пожилой женщине, у которой, в общем-то, кроме случайной квартирантки да постоянных посетителей, вкусы которых она знала наперечет, никого и не было. Миссис Гибсон не пыталась залезть в душу или выяснить все твои секреты, но с ней хотелось делиться, если было, что рассказать. Однако, пожалуй, о Конноре Хизер не стала бы ей рассказывать.

У любого доверия и привязанности есть свой предел. Особенно если твоя тайна граничит с аморальностью.

— Шериф, а правда, что администрация города хочет ввести комендантский час? — услышала Хизер голос миссис Гибсон.

— Единичный случай нападения, — кажется, шериф даже руками развел. — Может быть, да, а может, и нет. Сейчас ничего сказать не могу.

— Какой кошмар… — явно покачала головой старушка. — Разве охотники не собираются его пристрелить?