Песня ветра. За Семью Преградами (СИ)

Странно было видеть, как буквально на глазах самой Лиары Роща превращается из крохотного поселения в настоящий город, находящийся на полном самообеспечении, способный вести торговлю и поддерживать дипломатические отношения с миром, город, которым руководили всего двое, так бесконечно похожие чем-то друг на друга, столь гармонично дополняющие друг друга, что представить одну без другой было просто невозможно. Даже за эту неделю, что Лиара с Радой пробыли в Роще, сюда уже прибыло несколько десятков сестер, выказавших желание остаться подле Великой Царицы. Для них уже строили жилье и подыскивали работу.

Ощутив, что мысли унесли ее слишком далеко в сторону от теплых рук Рады, Лиара поерзала, устраиваясь поудобнее рядом с ней. Как же хорошо было лежать под одним одеялом на неширокой кровати в уголке маленького дома, срубленного из сосновых бревен. Как же хорошо было делить эту простоту, это бесконечную красоту каждого мгновения поровну с ней.

Тень от какого-то деревца с резной листвой слегка дрожала под едва слышным ветерком, шевелилась на фоне расчерченного квадрата лунного света на полу. Лениво шевельнулась занавеска, мазнув самым краешком по столу. Соловей заливался, словно безумный, выводя одну трель за другой.

- Рада, а пойдем, погуляем? – вдруг вскинула голову Лиара, чувствуя, как губы сами собой растягиваются в смущенную улыбку. – Я знаю, тебе может показаться, что мне неймется по ночам…

- Ох, кошечка моя, мне нравится, когда тебе неймется, - мягко улыбнулась рядом Рада. – С чем бы это ни было связано. И, в общем-то, я тоже спать еще не хочу, так что почему бы и нет?

Они оделись и вышли вдвоем в теплую тихую ночь. Лиара даже не сдержала вздоха наслаждения, закрывая глаза и раскидывая руки в стороны, позволяя ночному ветру обнимать ее со всех сторон, пропитывать каждую пору ее тела. В прохладе ночи и тишине была особенная манящая красота и Тайна, от которой у Лиары внутри все буквально звенело и рассыпалось разноцветными искрами.

На миг Рада остановилась на пороге, вглядываясь в ночь. Вид у нее был, как у охотящегося зверя, что слушал ветер или вынюхивал добычу. Лиара перетаптывалась на месте внизу ступеней, такая легкая, такая нетерпеливая. Сейчас ей казалось, что ее тело весит не больше прозрачного лепестка жасмина, что медленно сыпались с веток невысокого куста, словно крупные снежинки ложась на темную землю. Казалось, налетит порыв ветра, подхватит ее в свою ладонь и унесет далеко-далеко, забросит на ледяные верхушки гор, закрутит над ущельями, которым нет дна, долинами, которые ни разу не видели ничьи глаза. Ей хотелось смеяться. Или плакать. И то, и другое казалось одинаковым сейчас.

Пустые улицы становища вовсе не выглядели покинутыми или необжитыми. У некоторых крылечек горели маленькие подвесные фонарики, заливая сработанные из сосновых досок ступеньки разноцветными мазками света. Лиара поспрашивала об этом Иштум, и та пояснила, что так принято у Раэрн. Когда в доме обитает беременная женщина, над крыльцом вывешивают маленький фонарик с разноцветными стеклышками, чтобы он охранял порог, не пускал в дом злые силы, сообщал всем и каждому, что здесь затеплилась новая жизнь. Фонарики были четырехгранными, а цвет стеклышек выбирали сами будущие матери по собственному желанию.

Словно отвечая крошечным ярким точкам фонарей, горели в небе над ними звезды. Рада вскинула голову, глядя туда, и в ее лице Лиаре почудилось что-то новое. Раньше она такого не видела в нем, раньше это было эльфийское лицо с глазами-солнцами, в котором не было ничего от эльфов. Теперь же все стало иначе.

Серебряные блики звездного света концентрировались на дне глаз Рады и слегка отсвечивали, едва различимыми капельками собравшись на ее ресницах. Лиара видела это своим новым взглядом – одновременно и обычным, и эльфийским зрением. После того, как был сломлен ее блок, Рада все больше и больше становилось эльфийкой, хоть сама ничего не делала ради этого и, возможно, даже не замечала происходящих с ней изменений. А Лиара смотрела на нее и думала о том, к лучшему ли приведут эти изменения? Что еще изменится в ней, когда она осознает наконец свое бессмертие?

Этот вопрос в последнее время начал беспокоить ее, и день ото дня беспокойство становилось все сильнее. В жилах Рады текла та же самая кровь, что и в жилах Алеора, и в ней дожидался своего часа Тваугебир. Да, сама Рада не могла использовать эту силу и превращаться в монстра, но его влияние, тем не менее, отравляло ее кровь. И пока эльфийская сила Рады была заблокирована в этой крови самим Сагаиром, проклятье рода Стальвов тоже было лишено силы. Изменится ли что-то сейчас, когда блок пал? Быть может, к Раде тоже придет вечная замкнутость и плохо сдерживая ярость, которой до самого края был полон Алеор?

Неужели ты действительно веришь в это? Веришь, чувствуя, как прямо между твоих ребер пульсирует ее золотое сердце? И не стыдно тебе так думать?

Лиара решительно прогнала все свои сомнения и тихонько спросила у застывшей на ступенях лестницы Рады:

- Пройдемся к реке?

- Пойдем, - кивнула та в ответ.