Песнопение бога

– Селестия! Вот ты где! О, Михаэль, ты тоже здесь! Вы готовы?

Алте́на, словно розовое облако, надвигалась на нас по коридору. Ее обшитое неуклюжими обрезами платье портило всю прелесть, но плотная ткань, приподнимающая упругую грудь, смотрелась выигрышно. Волосы у девушки струились каскадом, в голосе слышалось волнение.

– Да, готовы, – Михаэль отвечал на вопрос Алте́ны, но смотрел на меня. Кашлянув, чтобы сгладить неловкий момент, я обогнула правителя и выскочила из комнаты, прикрыв дверь. Даже на каблуках едва доставала ему до плеча.

Я двинулась по направлению к выходу из дворца, попутно вспоминая каждый поворот. Алте́на с Михаэлем шли следом. Мужчина молчал, когда подруга всячески пыталась привлечь внимание к себе пустой болтовней. В конечном счете я повернула не туда и зашла в тупик. Михаэль мягко, но властно обхватил мой локоть ладонью, от чего я тихо вскрикнула.

– Не стоит ходить по коридорам замка одной. Украдут, а меня рядом не будет, по счастливой, конечно, случайности. – Мне захотелось ударить его пару раз, стерев усмешку с лица нахала, но только ядовито улыбнулась в ответ и процедила благодарность сквозь зубы. С легким недоумением за нами наблюдала Алте́на, которая вцепилась в свободного кроя тунику правителя мертвой хваткой.

Краем уха я услышала на улице ржание лошадей и интуитивно направилась на звук, задев правителя плечом. Казалось, он даже не заметил толчка, точно слон – укуса комара.

Оказавшись на улице, я была приятно удивлена, увидев повозку, запряженную пегасами. Рядом стоял Берт, лучезарно улыбаясь, но что-то в его оскале было звериным, неправильным, пугающим – в сгущающихся сумерках его глаза ярко блестели. Мужчина протянул мне руку, и я, соприкоснувшись с прохладным материалом перчаток, едва сдержала дрожь и, чтобы сгладить момент, начала разговор.

– Мы так и не познакомились должным образом. Меня зовут Селестия. Очень приятно с вами познакомиться, господин…

– Берт, зови меня просто Берт. – Его пальцы крепче положенного сжали мою ладонь. Мужчина языком провел по своим губам и шумно втянул воздух. – Прекрасный аромат… Так пахнут тайны. Не так ли, Селестия?

Я попыталась выдернуть ладонь из крепкой хватки. Берт свободной рукой провел по моей щеке и прошептал, низко склонившись над ухом:

– Твоя спутница явно намеревается женить на себе моего брата. Давай позволим ей разыграть этот спектакль. Давно я не веселился, наблюдая за тем, как человек пытается выиграть там, где заведомо останется в проигрыше.

Убрав руку, он тут же вскинул ее вверх, приветствуя брата. Если лицо Алте́ны излучало восторг, вызванный моим тесным общением с Бертом, то эмоций правителя я не разобрала – поджатые губы и напряженность в теле делали его похожим на статую. Руки мужчина убрал в карманы штанов, от чего поза стала еще более пугающей.

– Едем?

Как можно беззаботнее спросила я и, не дожидаясь, юркнула в повозку и попыталась отдышаться, переваривая смысл сказанных братом правителя слов. Спустя мгновение ко мне присоединились Берт, севший рядом, Михаэль и Алте́на, занявшие места напротив. Прикрыв глаза, позволила себе прислониться лбом к мягкой обивке внутри повозки и наслаждаться тишиной.

Из дремы вывело ржание пегаса. Выглянув в небольшое вырубленное окно, увидела морской прибой и небольшой риф, где резвились девушки.

– Это риф сирен, – словно прочитав мои мысли, Михаэль кинул на меня короткий взгляд, встал, открыл дверь повозки и выбрался наружу. Протянув руку, он помог спуститься сначала Алте́не, затем мне. Его шершавые горячие пальцы чуть сжали ладонь. Я спешно убрала руку и направилась к подруге, завороженно наблюдая, как сирены играются в воде, смеются и ныряют.

Первым молчание нарушил Берт.

– Что мы здесь делаем?

– Как – что? Плывем знакомиться с сиренами.

В доказательство своих слов Михаэль направился в сторону моря, скидывая на ходу обувь.

– Да они же сожрут нас! – взвизгнула Алте́на. Правитель резко остановился и медленно повернул голову в сторону девушки, сощурив глаза.

– Они друзья и не причинят вред. Только если им не грозит опасность.

Вспомнила, как две сирены спасли меня от погибели, и сердце наполнилось благодарностью к этим существам.

Только если не грозит опасность. Каждый будет защищать себя до последнего вздоха. Ты не можешь обвинять их в том, что они захотят убить, почувствовав угрозу. Они хотят свободы.

Свобода.