Песочная свирель. Избранные произведения мастеров Дзэн

Мне оставалось только стоять и смотреть на то, как безликий, длинный, серый урод превращался в оранжевого в разводах дракона. Это поистине казалось чудом, то, что происходило на моих глазах, и я продолжал стоять под дождем, опустив зонтик, и, завороженный, наблюдал за великим превращением.

Все было смыто, но забор, высохнув, стал необычайно колоритным. Многие прохожие, конечно, с чувством прекрасного в душе, даже останавливались и удивленно разглядывали причудливые оранжевые узоры, выполненные в форме письма на заборе почти в квартал длиною. И многие, наверняка, подсознательно улавливали в его оранжевых разводах чье-либо Изначальное Лицо, и, возможно, даже свое, но, не воспринимая этого сознательно, шли дальше, лишь улыбаясь новому незнакомому чувству.

Ю. Х.

ЛИСТАЕТ СТРАННИК

листает странник
страницы «OMNI».
Как это странно:
себя не помнить,

как это важно —
быть частью века,
листом бумажным
в порыве ветра,

окном на капле,
скользящей в сени,
как Чарли Чаплин
или Есенин,

быть меньше эго
и больше тела,
как память эха,
что пролетела.

Как это много,
когда нас нету.
В ладонях бога
влечет всех к свету,

по миру носит
и нижет в бусы.
А мне бы в осень
босым в Тарусы!

С. К.

ПОЖАЛУЙСТА, ЗОВИ МЕНЯ МОИМИ ВСЕМИ ИМЕНАМИ

Малому знанию не достичь большого знания;

удел петуха – кухонный котел, разве не так?

Мин – Цзяо

Не говори, что завтра мне будто суждено уйти —
сегодня я все время возвращаюсь.

Взгляни-ка лучше – каждый миг я возвращаюсь:
то почкой на весенней ветке,
а то птенцом, что слабенькие крылышки имеет,
и учится петь птицею в моем гнезде,
то гусеницею на цветке,
то бриллиантом, спрятавшимся в камне.

Я возвращаюсь в смехе и в рыданье,
от страха или же надежды.
Биенье сердца моего – рождение и смерть
всего того, что живо.

Я – та веснянка в метаморфозе,
что у поверхности реки.
И птица, что сорвалась камнем и
проглотила ту веснянку.

Я – тот счастливый лягушонок,
плывущий в чистоте пруда.
И та змея, которая неслышно
крадется, чтобы съесть его.

Я – те сплошные кожа-кости ребенка
из страны Уганды,
с ногами тонкими как веточки бамбука.
И я же – продавец оружия,
который смерть шлет в ту страну Уганду.

Я беженкой двенадцати годов от роду
из лодки маленькой
бросаюсь в океан, чтоб утонуть,
не пережив пирата надругательств.
И я же – тот пират, чье сердце до сих пор
не в состоянии ни видеть ни любить.

Я – член политбюро,
с огромной властию в руках.
Но я и тот, кто должен отплатить
свой «долг кровавый» моим же людям,
тихонько мрущим в лагере от непосильного труда.
От радости моей, такой же теплой как весна,
по всей земле цветы цветут.

А горестью моей, которая как реки слез,
наполниться могли б четыре океана.
Пожалуйста, зови меня всеми моими именами,
чтоб слышал я в единый миг мои и плач и смех.

Чтоб чувствовал единство радости и горя.
Пожалуйста, зови меня всеми моими именами,
чтоб был я пробужден!
И сердца дверь, чтоб смог я распахнуть,
Великую ту состраданья дверь.

Thich Nhat Hanh.

(перевод Холина Ю.)

ДЕТИ СОЛНЦА