Песочные часы

- По лицу специально била, ревнивая сукина дочь, но своего не добьётся, - сжав зубы, пробормотал хозяин и ласково провёл рукой по моим спутанным волосам. – Не бойся, Лей, она никогда больше не переступит порог этого дома. Где болит? Она сильно тебя била?

Я рассказала всё, как есть, и позволила (смешно звучит для торхи!) себя осмотреть.

Спина ныла, ладони в крови, на плече – синяк… И в рот стекает струйка крови. На лице нежная кожа, а по ней со всей силой ударили плетью… Осознав, что это значит, я подумала, что лучше бы меня забили насмерть: уродливых торх не держат.

- Тихо, тихо, не плачь! – хозяин сел, притянул к себе и велел позвать врача. – Больно?

Я кивнула, начав бормотать извинения.

- Лей, ты сдурела?! За что ты извиняешься? Ты ничем её не спровоцировала, ты не сделала ничего противозаконного.

- Я сама виновата, хозяин, я вам помешала, посмела войти…

Он жестом приказал замолчать и устроил у себя на коленях, периодически смахивая платком бисеринки крови.

Врач обследовал меня, обработал чем-то ушибы, синяки и прочие повреждения, нанёс густую жёлтую мазь на тело, тщательно перебинтовал, и прописал постельный режим.

- Не беспокойтесь, мой норн, шрамов не будет. Кожа не успела зарубцеваться. Если что, ваш маг подкорректирует. Только в следующий раз будьте осторожнее.

- Это не моих рук дело, - хмуро возразил норн.

Тогда я впервые задумалась о том, что что-то значу для него, почему-то дороже любовницы. Но это казалось таким непостижимым, нереальным, что я отказывалась верить.

Я пролежала в постели неделю. Всё это время рядом дежурили либо Карен, либо Фей - моя прислужница.

По заверениям Карен уродиной я не стала. Лицо зажило, что она наглядно продемонстрировала, принеся зеркальце. Со спиной дела обстояли хуже: она пострадала и от падения, и от острых каблучков норины, и от её плети. Я потом даже носила специальный тканевый корсет, пропитанный специальным веществом.

В предсвадебной кутерьме хозяин забыл о желании иметь детей. Он был очень занят, встречался и принимал огромное количество людей, иногда так уставал к вечеру, что не нуждался в моих услугах.

Зато я училась делать массаж. И мне это нравилось: приятно, когда человек расслабляется под твоими руками. Покупала специальные ароматические масла, отдельно для курительницы (у хозяина случались приступы бессонницы, а, к примеру, лаванда оказывала благоприятное воздействие на сон), отдельно для рук, чтобы втирать в тело.

Закончив, на цыпочках уходила, если от меня не требовали остаться. Спал норн со мной раза два в неделю, так что остальные ночи я благополучно проводила у себя. И то хорошо, потому что я тоже жутко уставала, наводя чистоту в огромном доме. Теперь обязанностей прибавилось: приходилось бегать туда-сюда по городу, отправлять письма, наклеивать марки, ровным почерком выводить по образцу приглашения без даты и складывать в специальную коробку.

Потом суматоха немного утихла: всё, что можно сделать заранее, сделали, а само свадебное торжество должно было состояться в марте следующего года, через пару дней после праздника Богини жизни, самой почитаемой из Небесных заступников. К тому моменту невесте уже исполнится семнадцать – минимальный брачный возраст в Арарге.

Самостоятельно, правда, семнадцатилетняя девушка связать себя узами брака не могла – на это требовалось разрешение родителей, но с таковым у норины Мирабель проблем не возникло.

Полагаю, стоило больших трудов уговорить её выйти за нелюбимого человека. В какой-то мере, как торхе. Отдать себя тому, кому велено, и терпеливо рожать от него детей, независимо оттого, что ты чувствуешь и хочешь… Мы с ней чем-то похожи: обе не выбирали свою судьбу.

Возобновились мои занятия араргским. Собираясь с служанками на кухне, я, заодно, узнавала подробности повседневной жизни, задавала интересовавшие вопросы.

Кухарка учила меня готовить, и к концу года я умела стряпать простые, но сытные блюда местной кухни.

В октябре хозяин в качестве подарка на день рождения нанял учителя. Не сказала бы, что мне нравилось заниматься математикой, историей и основами ведения домашнего хозяйства, но отказаться я не могла. Хорошо, что заданий не задавали – мне некогда было бы их выполнять.

Хозяин тоже проявил необычное рвение к моему образованию. А, может, его просто забавляли мои неумелые движения. По воскресеньям после ужина он учил меня танцевать. Уроки эти плавно перетекали в постель.

К сожалению или к счастью, бессонница у хозяина прошла. Зато озиз курился в спальне регулярно: наверное, норн стремился по полной насладиться жизнью перед свадьбой.

Когда выпал первый снег, хозяин взял меня в двухнедельную загородную поездку. Я толком не поняла, куда, только краем уха слышала, что мы заедем в имение его дяди.